Пьяная утка

В том, что Бен их испытывал, оставалось все меньше сомнений, и это пугало. Я попросту не знала, что делать с этим свалившимся на меня знанием. Как выстраивать наше общение, как вообще смотреть ему в глаза? Он больше не звонил, видимо, решив дать время все обдумать и осознать, но отчего-то не покидала уверенность, что Бен объявится, как только сочтет, что пришел подходящий момент. И этой встречи я отчаянно боялась, ведь при одной мысли о ней леденели руки и начинали гореть уши.

В конце концов попытки не думать привели к противоположному эффекту, и я только и делала, что представляла, представляла, представляла… Как случайно встречу Тома и буду просить дать второй шанс. Как случайно столкнусь с Беном и буду краснеть, подыскивая слова. Как Том появится на моем пороге, и я просто обниму его и больше никогда не отпущу. Как на этом же пороге возникнет Бен, и я буду стоять и смотреть, лихорадочно обдумывая, что сказать…

На утро третьего дня я буквально сбежала из дома, надеясь занять себя чем-то, лишь бы не думать о мужчинах, вдруг занявших слишком много места в моей голове и моей жизни. До нового года оставалось три дня. Вот-вот должны были вернуться Ирэн и Алекс. А еще я так и не заехала к маме, а ведь обещала. Летти звонила каждый день, и я твердо решила, что сделаю все, чтобы уговорить дочку вернуться домой. Потому что без нее жизнь действительно стала пустой и почти бессмысленной.

«Пьяная утка» встретила тишиной и прохладой — котел был прикручен на минимум, и изо рта вырывались легкие облачка пара. Закрыв за собой дверь, я сделала несколько шагов и глубоко вздохнула, чувствуя, как сильно соскучилась по своему пабу. По суете, заполнявшей каждый день, по вечным переговорам с поставщиками, по спорам с Ирэн, по совещаниям с Алексом… Я так давно не была здесь, не погружалась в работу, что только сейчас поняла, как много теряла все это время. Как добровольно оторвала часть себя, большую часть, бросив все в угоду собственному эгоизму. Я с самого начала неправильно расставляла приоритеты, забыв, что главное — это ты сам. Не другой человек — ты.

Твое удобство, твои интересы, твой комфорт. Да, кому-то из нас надо было чем-то поступиться, но почему-то этим кем-то была только я. А Том… Он принял все как должное. Не пытался настоять, не пытался предложить компромисс. Ему было хорошо и комфортно, а я, живя в постоянном стрессе, лишенная всего, что было дорого, загоняла себя в ловушку, сама сооружая вокруг стены. И когда последний кирпичик был готов перекрыть доступ к свету, меня рвануло. Только так не должно было быть. Потому что не должно было появляться этих стен. Потому что нельзя было растворяться в другом человеке, забывая о собственном я.

Медленно пройдя по залу, я подошла к барной стойке, глядя на его фото, висевшее в рамочке рядом с лицензией. Нет, Том, тебя я винить все равно не могла. Стоило настоять мне. Стоило больше разговаривать. Не копить ничего в себе, решать сразу. И тогда все стало бы проще. Мы смогли бы найти выход. Мы все еще были бы вместе. И были бы счастливы, потому что любили друг друга. Вот так все просто. И так сложно.

Почему правильные мысли приходят, когда становится слишком поздно? Почему бы не отмотать назад нашу жизнь, хотя бы на месяц. Когда можно было все исправить. А теперь… было слишком поздно.

Поймав свое отражение в зеркале бара, я криво ему усмехнулась. Так держать, Дженни, еще немного, и сможешь открыть свой кабинет психоаналитики. Будешь давать советы запутавшимся парам. Может, хоть кому-то поможет…

Вид разгромленной кухни разом прогнал все лишние размышления, оставив только кричащий в голове голос:

— Что за херь?!

По кухне словно прошел маленький смерч, оставив в неприкосновенности одну ее половину и полностью уничтожив другую. Вытяжная труба, вырванная с корнем, лежала на плите, присыпанная сверху кусками штукатурки и серой пылью. Из раскуроченных дыр, где раньше были крепления, выглядывала кирпичная кладка. Обломки полок торчали из-под трубы, вперемешку с осколками посуды и покореженными кастрюлями и сковородками. Плитка на полу у плиты была разбита — видимо, на нее упало что-то тяжелое. Впрочем, весь мусор, что, вероятно, оказался на полу во время маленькой катастрофы, был убран. Уверена, здесь все было намного хуже. Действительно, нам очень повезло, что Ирэн не пострадала. Ее страховка меня точно бы разорила.