Пианисты

– Окей, окей, – только и мог ответить ему озадаченный Андрей.

Хотелось, чтобы все отвязались. Сидеть спокойно с закрытыми глазами, в своих мыслях, чтобы никто не мешал, – видимо, теперь он будет об этом мечтать все ближайшее время…

* * *

Кто-то резко потряс его за плечо. Андрей с трудом разлепил веки. Над ним склонился один из «спортсменов». Второй придвинулся совсем вплотную. Андрей чувствовал напор его мускулистого бедра. Первый что-то спросил. Андрей не понял и только отрицательно покачал головой. Второй дал какие-то указания дружкý, и тот продолжил, но уже на плохом английском:

– English?

– Нет. Русский.

– Oh, Russia? – Он разулыбался и ударил себя, а потом Андрея кулаком в грудь. – Kaibigan… friend…

– Отлично, – Андрей поднял большой палец вверх.

Второй «спортсмен» еще шире расселся и скрестил руки на груди. Только теперь Андрей заметил на фаланге его указательного пальца набитые цифры. Сообразил, что пытался сказать старик.

– Iyan ang… we help you, – первый явно на чем-то настаивал. – You to be one of us.

Он размашисто жестикулировал и тарахтел на какой-то жуткой смеси местного и английского. Но чувствовалось, что он не раз имел дело с иностранцами. Андрей понял, что лучше всего до конца играть роль русского, плохо говорящего по-английски.

– Kaibigan… understand?

– Извините, не понимаю…

Андрей старался улыбаться как можно простодушнее, хотя это давалось нелегко.

«Спортсмен» еще долго размахивал руками, предлагал Андрею сигареты. Из всей тарабарщины можно было уловить, что эти ребята из какой-то местной группировки. Берут под свою опеку неопытных арестованных, убеждая, что с ними безопасно в тюрьмах, где ужас и жуть. Видно, старик – тертый калач и пытался до него донести: держись от этих бандитов подальше.

На все предложения «спортсмена» Андрей продолжал улыбаться, качать головой в знак согласия, поднимать вверх большой палец и повторять «сорри, не понимаю». Спортсмены еще какое-то время пререкались между собой, потом переместились в свой угол и затихли.

Надо пережить еще ночь. Найти удобную позу, поспать, иначе можно сойти с ума. Больше двух суток здесь не держат. Может, за оставшееся время что-то прояснится и его отпустят. А может, и нет. Андрей опять хотел сосредоточиться на каких-то дельных мыслях, но сознание плыло. Усталость от жары, духоты, неудобной скамейки наваливалась, и он отключался…

* * *

Утром охранник по-петушиному выкрикнул нечто, отдаленно напоминающее фамилию «Обухов», открыл решетку и отвел Андрея в ту же комнату, где была встреча с торгпредским. Андрей сел, сложил руки на голый стол, уронил на них голову и стал ждать. Прошло какое-то время, и ему показалось, что из коридора доносится голос Олега.

Ну вот и галлюцинации. Что дальше? Все же надо как-то удерживать себя в форме и в этих обстоятельствах…

Дверь распахнулась, и на пороге появился человек, которого он знал большую часть жизни.

Андрей буквально онемел. Олег был улыбающийся, свежий, от белизны его рубашки резало глаза. Он принял театральную позу, широко распахнув руки, как будто приглашая в свои объятия:

– Ну что, мой друг, давно не виделись? Чуть свет, и я у ваших ног.

Он тряхнул выгоревшей кудрей, на лице мелькнула грустная улыбка. Пытается в своей манере шутить и веселить.

Андрей привстал из-за стола больше от изумления, чем от желания обниматься. Но Олег все же припал на секунду и похлопал по плечу:

– Можно не вставать. Я и так понял, ты рад меня видеть. Впрочем, как всегда.

– Ты даже не представляешь, как я рад. Наверное, как никогда… Извини, – спохватился Андрей, почувствовав, что ляпнул не то.

Олег поднял с пола пакет, брошенный им у двери, как только вошел, и начал доставать бумажные коробки с местным фастфудом, большой пластиковый стакан с кофе.

– Не извиняйся, лучше поешь сначала, потом все обсудим.

– Но откуда ты взялся? Ты же должен был улететь сразу после нашей встречи. Ведь так?

– Все так. Но знаешь, что-то прямо в груди торкнуло, надо остаться, и все тут, поплавать, отдохнуть пару-тройку дней… Когда еще придется побывать в таком раю?

– Кому рай, а кому не очень.

– …Да просто хотелось погреться, – Олег как будто не услышал Андрея. – В Москве сейчас так промозгло. Ну а когда я узнал, что тебя арестовали, то понял: не уеду, пока не пойму, что же на самом деле произошло и как помочь.

Олег вытащил из шуршащего пакета мятую газету и бросил на стол.

– Вот, полюбуйся, даже местная пресса о тебе написала. Кстати, все это надо досконально изучить, прежде чем делать выводы. Каких только версий уже ни напридумывали! Говорят, вчера в эфире московского радио Бодренко таким соловьем заливался… словно ничто его в жизни так не вдохновляет, как твои неприятности… Знаешь, есть такие люди. Чужие успехи их так расстраивают, что они прямо кушать не могут. Зато неудачи радуют. Шакалы, просто шакалы. Но ничего… Мы пойдем, как говорится, другим путем. Я лично сделаю все, что в моих силах… Да ты кофе-то пей, пока совсем не остыл.