Пять баксов для доктора Брауна. Книга 6

Стр:

Глава тридцать шестая, в которой доктор Бэнкс объясняется с Д.Э. Саммерсом

– Хотите совет? – не отрываясь от газеты, произнес Фокс, когда подельник, как ни в чем ни бывало, вошел к нему в комнату.

– Не хочу.

– Обиделись?

– Нет. Что касается укола, я сам дурак, а что касается нее… – Саммерс сел в кресло. – Знаете, тетечка, меня всегда шокировали люди, которые бегают спрашивать совета, что им делать, к другу, подруге, маменьке, тетушке или дамскому Меркурию, и потом удивляются, что у них все рухнуло. Дело двоих должно остаться делом двоих.

– Я, кажется, вторгся в некие ваши планы?

Коммерсант пожал плечами.

– Что, думали, я позвал Маллоу от собственной беспомощности? Решили подстраховаться?

– Да, ведь я не видел вашего компаньона с того самого момента, как мы встретились в поезде, – немного растерянно отозвался из-за газеты Фокс. – Я и представить не мог, что из этого застенчивого юноши вырастет такая продувная бестия! Кстати, где он?

– Осматривается, – Саммерс помялся. – Как вы догадались про нее?

Фокс опустил газету.

– Друг мой, это было слишком очевидно. С самого первого дня вы слишком часто впадали в задумчивость – хотя горели искренним интересом к делу. Вы ни разу не отправили ни одного письма сверх того, что писали компаньону, а между тем, в вашей корзине для бумаг весьма часто попадались разорванные на мелкие клочки послания – хотя в них только и было, что одна-две строки, да и те тщательно замараны. Стало быть, даже обратиться к адресату представляло для вас проблему – это с вашим-то родом занятий! Вы слишком болезненно реагировали на безобидные вопросы, которые охотно поддержал бы всякий мужчина – будь он свободен и не испытывай поистине священного трепета перед своей дамой. И даже душевный мир юной барышни интересовал вас немного слишком. Un peu trop. Вот почему девочка привязалась к вам больше, чем вы того хотели – вы слушали ее искренне. Эдна Вандерер даже не подозревала, что на ее месте вы представляете другую юную особу.

Словом, то, что она существует, я понял быстро. Дальнейшее было делом одной телеграммы. Я действительно полагал, что приезд этой дамы решит многое. И, как видите, не ошибся.

– Не ошиблись? – расхохотался коммерсант. – Старая ведьма, да вы наломали дров так, как я и сам бы не смог! Но, к счастью, я знаю, что все всегда идет наперекосяк, так что мне остается только извлечь все, что можно из этого вашего парада в посудной лавке.

Фокс посмотрел на него с иронией.

– В посудной лавке? – уточнил он.

– Да, – коммерсант в задумчивости терзал зубами заусенец. – Кстати, вы неправы насчет Эдны – мне было с ней интересно. Дети вообще интересные ребята, а Эдна еще и необычный ребенок. Вернее, она в необычных обстоятельствах.

– И тем не менее, предметом вашего любопытства была, скорее, другая маленькая девочка. Уж не ее ли мир вы хотели сравнить с миром Эдны? Поэтому постеснялись написать?

– Фокс! Вам знакома русская поговорка: «Любопытной Барбаре на базаре нос оторвали»?

– Вы сами виноваты – не захотели быть со мной откровенным! Так, значит, в моих советах вы не нуждаетесь?

– Я нуждаюсь в том, чтобы меня избавили от советов. Есть вещи, где они не нужны.

– Однако, пятнадцать лет…

– Тетечка, – оборвал Саммерс, – ваше любопытство ублаготворено достаточно, чтобы больше не совать свой длинный нос туда, куда вас не приглашали. Не вздумайте дуться.

– И не подумаю, – пробормотал уязвленный Фокс. – Теперь я могу смотреть представление из партера.

* * *

За ужином, который на сей раз был накрыт на семерых, царила странная скованность. Размышляя о ее причинах, доктор Бэнкс поймала на себе взгляд коммерсанта. Взгляд этот, одновременно ласковый и страшный, был направлен куда-то ниже ее лица.

Миссис Кеннел прокашлялась.

– Ральф, – она потихоньку пихнула племянника в бок, – будь любезен, передай мне соль.

– Да, тетя.

Ее просьба была выполнена, не глядя.

– Слушай, старик, – легкомысленным тоном позвал Маллоу, – помнишь, ты обещал показать мне крик пуэрториканского козодоя?

– Нубийского, – машинально поправил Кеннел.

– А? – напомнил о себе Маллоу, не дождавшись иного ответа.

– Что? – спросил Ральф.

– Convenances [31] ! – прошипела тетка. – Convenances, Ральф!

– Кеннел! – взревел Вандерер. – Ведите себя прилично, черт бы вас побрал!

– Мистер Кеннел, – позвала Эдна, – о чем вы думаете?

Прежде, чем он ответил, прошло почти полминуты.

– Да? Вы что-то говорили, мисс Вандерер?

– Я говорю, интересно, о чем можно думать с таким лицом, как у вас! – гаркнула девочка.

Воцарилось общее молчание. Коммерсант, кажется, опять забыл, что его о чем-то спрашивали. Он не сводил глаз с доктора.

– Прошу прощения, – сказала, в конце концов там, и вышла из-за стола.

Саммерс провожал ее взглядом до тех пор, пока доктор не скрылась за дверью. Дверь закрылась. Коммерсант вскочил.

– Я… – он оглядел присутствующих, как будто только что с изумлением обнаружил, что здесь есть кто-то еще, – прошу прощения.

* * *