Глава девятнадцатая. О пользе покровительственной окраски
Грузовик трясся по пустыне.
– Кстати! Где вы собираетесь копать? – орал Ральф Вандереру, сидя на брезентовом чехле с палаткой и подпирая спиной ящики, предназначенные для животных.
– В окрестностях Ступенчатой пирамиды, – гаркнул тот.
В эту минуту машина остановилась. Приехали.
– И все же, как удивительно, что вы сумели получить концессию, коллега, – проговорил профессор. – Это поистине чудо.
– Чудо? – улыбнулся Ральф.
– После того, как из Европы хлынули туристы, – пояснил Найтли, – в газетах не утихают скандалы. Приобрести концессию очень трудно. Отношения с правительством обострены до предела.
– Это верно, – согласился Вандерер. – Даже Картер в данный момент не может войти в открытую им гробницу. Вход для туристов запрещен. Большинство раскопок закрыто.
– А вы слышали – «Нью-Йорк Таймс» теперь владеет монопольным правом на публикации Картера! – подала голос мисс Вандерер.
Ральф отозвался: «Да что вы!», и беспечно рассмеялся. Он улыбался девочке, но думал он о другом. О том, что все найденные экспонаты, включая находки Картера, оставались в Египте: в Музее Древностей. Вывозить их было запрещено.– Тетушка, пока нас не слышат. Я правильно понял, что эти древние египтяне, один из которых сейчас сворачивает «козью ногу» у вашей палатки – и есть те люди? Мухаммед, Мухаммед и Мухаммед?