Пять фараонов двадцатого века

В послевоенные годы итальянскаие интеллектуалы, пережившие фашистскую эру, склонны были снисходительно отзываться о том, что происходило тогда. Философ Бенедетто Кроче указывал на то, что тайная полиция OVRA выглядит почти гуманной рядом с ОГПУ и Гестапо. Писатель Альберто Моравия считал, что во внешней политике Муссолини наделал много чудовищных глупостей, а со внутренними делами справлялся не так уж плохо.[606] Тема преследований и арестов евреев затронута в картине Витторио де Сика «Сад Финци Контини», однако у зрителя в памяти остаётся лишь очаровательная Доминик Санда и её близкие, а стук в дверь в финале — это явление безликой Судьбы. Федерико Феллини в очаровательном фильме «Амаркорд» создаёт атмосферу карнавала, в которой фашисты проходят скорее как маскарадные персонажи, изображающие злодеев, чем как преступники, принёсшие стране океаны горя и страданий. Но в этом фильме к дальнозорким можно отнести только фигуру рассказчика, иронично комментирующего происходящее из безопасного далека.

Не свидетельствует ли это о том, что в 1930-е годы Италия была успешно и эффективно очищена от дальнозорких?

«Книги — в костёр, евреев — в газовые камеры!»

Оголтелый, иррациональный антисемитизм Гитлера, вылетавший слюной на микрофон, вырос не на пустом месте. Во второй половине 19-го века эпидемия этой болезни расползалась по миру. В 1890-е годы Франция раскололась на два враждебных лагеря из-за «Дела Дрейфуса». Сотни тысяч евреев бежали из Российской империи от погромов. Публикация «Протоколов сионских мудрецов» дала миллионам читателей возможность заменить евреями прежние разновиднсти объяснения мирового зла: ведьм, нечистую силу, масонов.

Знаменитый композитор Рихард Вагнер, я полагаю, не мог не видеть восхищённых слушателей музыки Мендельсона в концертных залах, не мог не слышать их восторженных отзывов. Признать, что он просто обделён способностью воспринимать её, было бы для него слишком унизительно. И он засел громоздить теорию о еврейской ущербности в сфере искусства, о фальши, пронизывающей всё, что исходит от еврея.

Мог ли меломан Гитлер остаться равнодушным к теориям своего кумира? К его заявлениям о вторичности Мендельсона? Который, якобы, всё лучшее, что у него есть, заимствовал у немецкого гения Баха. И не только музыка — настоящая поэзия тоже недоступна для еврея. Ибо он всегда пишет на чужом для него языке. Вот и Генрих Гейне никогда бы не мог привлечь внимания к своим стихам, если бы жил во времена Гёте.[607]

К моменту начала работы над «Мейн Кампф» уже вышла в переводе на немецкий язык и другая книга, которой суждено было войти в собрание священных текстов антисемитизма. Знаменитый американский лидер автомобильной индустрии, Генри Форд Старший, опубликовал в собственной газете, а потом и в виде четырёхтомника труд под названием «Международный еврей — главная проблема мира».[608]

Для работы над этим «исследованием» было нанято несколько профессиональных историков, политологов, экономистов, этнографов. Сам Форд выступал в роли руководителя проекта. Композиция книги базировалась на нашумевшем тексте «Протоколы сионских мудрецов». Названия глав давали ясное представление, о чём пойдёт речь: «Политическая программа евреев»; «Как они используют власть»; «Жертвы или преследователи?»; «Большевизм и сионизм»; «Захват евреями театра и кинематографа». Каждой главе предпосылался отрывок из «Протоколов».

Книга расходилась миллионными тиражами, была переведена на тридцать языков. Споры вокруг неё кипели в Америке и Европе. После серьёзных раскопок специалистам удалось обнаружить памфлет «Диалог в аду между Макиавелли и Монтескье», написанный французским сатириком Морисом Жоли в 1864 году. Текстуальные совпадения «Диалога» с «Протоколами» были настолько разительны, что у серьёзных историков не осталось сомнений: «Протоколы» — фальшивка, сочинённая с использованием «Диалога» неизвестным антисемитом в конце 19-го века. Но Генри Форд не смутился и объявил: «Неважно, кто написал Протоколы. В них описано то, что случилось на наших глазах в сегодняшнем мире. Поэтому мы имеем право считать их подлинными».[609]

Выше уже упоминалось о том, что Гитлер повесил портрет Генри Форда в своём кабинете, что он обширно использовал его книгу при работе над «Мейн Кампф». Остаётся только изумляться тому, что историк Ян Кершоу даже не упоминает имя Форда в тысячестраничной биографии Гитлера. Может быть, он не хотел касаться больной темы разгула антисемитизма в США в период между двумя мировыми войнами?