Пять пятилеток либеральных реформ. Истоки российской модернизации и наследие Егора Гайдара

Кадровое усиление – один из способов реформирования издания. Но одно дело менять содержание и состав журнала, совсем другое – огромной ежедневной газеты, в которой работают сотни человек. Фролов имел богатый опыт управления теоретическими журналами – «Вопросами философии», «Проблемами мира и социализма», «Коммунистом», умел лавировать между необходимостью расширять аудиторию, оставаться приличным человеком и в то же время идти на компромиссы с верхними людьми. Но в «Правде» и это делать было гораздо сложнее. Он пытался искать надежные кадры. «Коммунист» старался не трогать. Но – пришлось. Другого кадрового резервуара Фролов не видел.

Лацис отказался идти в «Правду». Он бы ушел из журнала – но только в родные «Известия», что в результате и произошло. После долгих уговоров согласился переехать с тихой улицы Маркса – Энгельса в «медиасердце» столицы – на улицу Правды Сергей Колесников. Он занял один из кабинетов замов главного газеты, но в роли помощника секретаря ЦК – так Фролову было удобнее. Притом что Колесников был опытный «правдист» – отработал в газете несколько лет до «Коммуниста» и предпочел бы не номенклатурную, а газетную работу.

Иван Тимофеевич каким-то образом уломал перейти в «Правду» и Егора Тимуровича. Впрочем, понятно каким: теоретически говоря, это был шанс уже с высшего партийного амвона, практически в директивном порядке влиять на события, аргументированно доносить свою точку зрения до миллионов людей. Хотя и для «Коммуниста» Гайдар не прекращал писать, в частности, свои ежегодные обзоры. Один из них вышел в самом начале 1990 года, когда Егор уже почти перешел в газету, во всяком случае, он уже значился «просто» доктором экономических наук, а не завотделом журнала, но еще и не редактором «Правды» по отделу экономической политики – так официально будет называться его новая должность, которую Гайдар занял в свой день рождения, 19 марта.

В этой статье под вполне партийным названием «Трудный выбор» Гайдар уже открыто писал об инфляционных процессах и пугливом отказе от реформ и констатировал: «Традиционная административная система управления уже не способна нормально обслуживать воспроизводственный процесс, а условия для эффективного действия рыночных механизмов созданы не были. Возникает своеобразная ситуация хозяйственного безвластия». Гайдар рисовал реалистическую картину развала социалистического хозяйства: «Рост политической активности в условиях ухудшающегося экономического положения, нарастающего неверия в способность центральных органов решить давно назревшие проблемы неизбежно выплескивается в эскалацию требований, перераспределительный азарт. Доминирующий мотив в выступлениях на экономические темы: снизить налоги и выделить больше средств из бюджета, повысить оптовые цены и не трогать розничные, расширить права предприятий и освободить их от ответственности, предоставить новые кредиты и списать старые… Пока, говоря о пустых прилавках магазинов, мы употребляем образное выражение. Ведь кое-что на них все же осталось. По-настоящему опустеют они, если начнется массовое бегство от денег. Желающим понять, как это происходит, стоит почитать польские газеты начала восьмидесятых годов».

Спустя некоторое время все пойдет по пути, который он предсказал в этой статье: «Проще всего в ближайшее время не принимать дополнительных серьезных мер по стабилизации финансового положения и денежного обращения и продолжать линию на расширение самостоятельности предприятий, ее закрепление в новых законах. Беда в том, что при всей кажущейся политической привлекательности экономически такой курс наиболее опасен. Если следовать ему, хозяйственное развитие вскоре полностью выйдет из-под контроля государства, подавленная инфляция перейдет в открытую, а ответственность за это ляжет на правительство и правящую партию».

Только на другое правительство, причем в отсутствие партии…

А пока Гайдар обнаруживает себя в муравейнике на улице Правды, 24. Это анклав, состоящий из множества редакционных зданий. В старом здании «Правды», конструктивистском шедевре архитектора Пантелеймона Голосова, – «Комсомолка». В так называемом новом, построенном в 1980-м – сама «Правда». Напротив – Дом культуры, Дом быта, бассейн. На задах – огромные площади типографских помещений комбината «Правда». В нескольких сотнях метров, в Бумажном проезде, – еще одно здание, кто там только не сидит – «Огонек», «Работница», «Крестьянка», «Крокодил»…

Сама «Правда» – завод по производству информации, дезинформации, руководящих мнений и указаний. Передовицы «Правды» – особое искусство, которым владеют только настоящие мастера, способные интерпретировать по специальным правилам партийные идеологемы. СССР – логократия, страна, управляемая словами. Самые главные слова сочиняются, набираются и публикуются именно здесь.