Пять поросят

– Почему? Откуда ж мне знать, почему? Так сложилось. Филипп всегда, при каждой возможности цеплялся к ней, старался задеть. Думаю, ему не понравилось, что Каролина вышла за Эмиаса. Он больше года у них не показывался. И тем не менее Эмиас был его лучшим другом. Наверное, в этом и была причина. Он чувствовал, что эта женщина недостаточно хороша для его друга. И, вероятно, также чувствовал, что под влиянием Каролины дружба даст трещину.

– Так и случилось?

– Нет. Конечно, нет. Эмиас всегда оставался верен их дружбе… до самого конца. Бывало, попрекал моего брата за стремление заработать, шутил, что тот, мол, брюшко отпускает и вообще становится филистером. Филипп, как правило, только отмахивался и говорил, что если б не он, то у Эмиаса в друзьях не было бы ни одного уважаемого человека.

– Как ваш брат воспринял его увлечение Эльзой Грир?

– Знаете, мне даже трудно сказать… Так сразу и не определишь. Думаю, его раздражало, что Эмиас выставляет себя таким глупцом из-за девушки. Не раз и не два говорил, что ничего из этого не получится и что Эмиас еще пожалеет. И в то же время мне казалось – да, определенно так оно и было, – что где-то в глубине души он втайне радуется унижению Каролины.

Пуаро вскинул брови.

– Вы уверены?

– Только не поймите меня неправильно. Да, такое ощущение – что он этому рад – у меня было, но не более того. Не уверен, что он сам отдавал себе ясный отчет в своих чувствах. У нас с ним не так уж много общего, но между кровными родственниками есть некая связь. Часто случается так, что один брат знает, что думает другой.

– А после трагедии?

Мередит Блейк покачал головой. Лицо его дрогнуло, словно от болевого спазма.

– Бедняга Фил… Его это ужасно подкосило. Просто разбило. Он всегда был предан Эмиасу. В этом, наверное, присутствовал некоторый элемент поклонения герою. Мы с Эмиасом одногодки, Филипп на два года моложе, и на Эмиаса он всегда смотрел снизу вверх. Так что да, удар Филипп пережил тяжелый и к Каролине теплых чувств не питал.

– Но и сомнений в ее виновности не испытывал?

– Сомнений не испытывал никто из нас.

Некоторое время оба молчали.

– Ну вот, все, как говорится, быльем поросло, а теперь вы приезжаете и ворошите… – с раздражающей заунывностью, свойственной слабохарактерным людям, затянул Блейк.

– Не я. Каролина Крейл.

Мередит ошеломленно уставился на него.

– Каролина? Вы о чем?

– Каролина Крейл-младшая, – пояснил Пуаро, внимательно наблюдая за собеседником.

– А, да, девочка… Малышка Карла. Мне на секунду показалось…

– Вы подумали, что я имею в виду старшую Каролину? Что ей – как это говорят? – покоя нет в могиле?

Мередит Блейк слегка поежился.

– Не надо так.

– А вы знаете, что она написала дочери в последнем письме? Она написала, что невиновна.

Мередит недоверчиво взглянул на Пуаро.

– Каролина так написала?

– Да. – Детектив помолчал. – Вы удивлены?

– Вы бы тоже удивились, если б видели ее в суде. Несчастная, затравленная, беззащитная бедняжка… Она даже не пыталась защищаться.

– Признала свое поражение?

– Нет, нет. Она была не такой. Полагаю, дело было в другом, в осознании того, что она убила любимого человека. По крайней мере, так я тогда думал.

– Теперь вы уже не столь уверены?

– Написать такое, находясь при смерти…

– Ложь во благо, – предположил Пуаро.

– Возможно, – неуверенно протянул Мередит. – На Каролину не похоже…

Детектив кивнул. То же самое сказала Карла Лемаршан. Она полагалась только на своевольную память ребенка, но Мередит Блейк знал Каролину хорошо. И теперь Пуаро получил первое подтверждение тому, что на мнение Карлы можно положиться.

Блейк медленно поднял голову.

– Если… если Каролина невиновна… но тогда вся история – чистейшее безумие! Я… Я не вижу другого возможного решения. – Он резко повернулся к Пуаро. – А вы? Что вы думаете?

Ответ последовал не сразу.

– Пока что я не думаю ничего, – сказал наконец детектив. – Я собираю впечатления. Какой была Каролина Крейл. Что представлял собой Эмиас Крейл. Что за люди окружали их тогда. Что именно случилось в те два дня. Вот что мне нужно. Прилежно и внимательно перебрать один за другим факты. В этом мне поможет ваш брат. Я жду от него отчет о событиях, как он их помнит.

– Многого не ждите, – бросил Мередит. – Филипп – человек занятой. В памяти у него мало что задерживается; как говорится, сделано – забыто. Не исключено, что он и вспомнит все не так.

– Да, пробелы, конечно, будут. Я это понимаю.

– Говорю вам… – Мередит осекся; покраснев, продолжил: – Если хотите, я мог бы сделать то же самое. В том смысле, что вы могли бы сверить два варианта, ведь так?

– Это было бы кстати, – с благодарностью сказал Пуаро. – Прекрасная идея!

– Хорошо. Я так и поступлю. У меня где-то еще сохранились старые дневники. Только имейте в виду… – Мередит смущенно рассмеялся. – Я не очень-то в ладах с литературным языком. Боюсь, даже орфография оставляет желать лучшего. Вы ведь многого ждать не станете?