Пять поросят

– Нет, мне нужен не стиль. Обычное перечисление фактов, как вы их помните. Кто что сказал. Кто как выглядел. Что случилось. Неважно, если какие-то события покажутся вам незначительными. Все это помогает, так сказать, воссоздать атмосферу.

– Да, понимаю. Нелегко, должно быть, представлять людей и места, которые никогда не видел…

Пуаро кивнул.

– Хочу попросить вас еще кое о чем. Олдербери ведь соседствует с вашим поместьем, если не ошибаюсь? Нельзя ли побывать там, своими глазами увидеть место трагедии?

Мередит Блейк медленно кивнул.

– Я могу отвести вас туда прямо сейчас. Но, конечно, там многое изменилось…

– Что-то перестроили?

– Нет, слава богу, ничего такого. Теперь там что-то вроде хостела – принадлежит какому-то обществу. Летом туда стекаются толпы молодежи, так что помещения поделены на крохотные комнатушки, и на территории многое переделано.

– Вы объясните мне, как все было?

– Постараюсь. Жаль, вы не видели его в то время… Одно из самых чудесных поместий, которые я знаю.

Они вышли из комнаты через застекленную дверь и зашагали вниз по склону.

– Кто занимался продажей поместья?

– Исполнители завещания, действовавшие от имени дочери. Все, что принадлежало Крейлам, перешло ей. Эмиас никаких распоряжений не оставил, так что, как мне представляется, его состояние подлежало разделу между женой и ребенком. Каролина передала свою долю дочери.

– И ничего – сводной сестре?

– Анжела получила какие-то деньги от отца.

– Понятно. – Пуаро кивнул и, оглядевшись, воскликнул: – Но куда же вы меня ведете? Ведь впереди только берег!

– Полагаю, мне придется объяснить вам нашу географию. Через минуту вы увидите всё сами. Вот там – залив, его называют здесь Кэмел-крик. Поскольку он вдается глубоко в сушу, то может показаться устьем реки, но это не так. Чтобы попасть в Олдербери по суше, нужно обогнуть залив, но есть и путь более короткий – напрямик через залив, по мелководью, на лодке. Олдербери как раз напротив – вон там, его даже можно рассмотреть за деревьями.

Мужчины вышли на небольшой пляж. На противоположной стороне, за лесистым мысом, виднелся белый дом. На берегу лежали две лодки, и Мередит Блейк столкнул одну из них в воду. Пуаро тоже принял в этом посильное участие.

– В прежние времена мы всегда пользовались этим способом, – объяснил Мередит. – Если, конечно, не шел дождь или море не штормило. В ином случае брали автомобиль. Если идти по суше, получается около трех миль.

Направляемая им лодка изящно проскользнула к каменному причалу на другом берегу залива. Мередит Блейк скользнул снисходительным взглядом по деревянным домишкам и бетонным террасам.

– Это все новое. Когда-то здесь стоял только полуразвалившийся лодочный сарай, и ничего больше. Мы шли по берегу вон туда, к тем камням, и там купались.

Он помог гостю выбраться на сушу, подтянул из воды лодку, и они продолжили путь по круто уходящей вверх тропинке.

– Не думаю, что мы встретим там кого-то. В апреле сюда никто не приезжает. Разве что на Пасху. А если и встретим, то неважно. Я с соседями в хороших отношениях. Солнце сегодня чудесное, словно летом. И тогда день стоял прекрасный… Как будто и не сентябрь был на дворе, а июль. Яркое солнце, но, правда, ветерок прохладный.

Тропинка выбежала из рощицы и повернула, обходя каменистый выступ. Мередит поднял руку.

– А вон там та самая Батарея. Мы сейчас под ней; обойдем сбоку.

Мужчины снова вошли в рощицу, а потом тропинка сделала еще один крутой поворот, и они оказались у встроенных в высокую стену ворот. Тропинка бежала зигзагом дальше и выше, но Мередит открыл ворота. Пуаро на мгновение остановился, ослепленный ярким солнцем.

Батарейный сад представлял собой искусственное плато с зубчатой стеной и пушкой. Казалось, он нависает над морем. Выше и позади высились деревья, но со стороны моря не было ничего, кроме сияющей внизу голубой водной глади.

– Приятное местечко, – сказал Мередит и презрительно кивнул в направлении павильона у задней стены. – Ничего этого здесь, конечно, не было – только старый сарай, где Эмиас держал свои принадлежности и бутылочное пиво и где стояли несколько шезлонгов. И бетона никакого тоже не было – только скамья и стол из крашеного железа. Больше ничего. И все же изменилось немногое.

Голос его слегка дрогнул.

– Это случилось здесь? – спросил Пуаро.

Мередит кивнул.

– Скамья стояла вон там, возле сарая. На ней Эмиас и лежал. Он часто так делал, когда работал, – ложился и смотрел на картину, а потом вскакивал, хватал кисть и начинал как сумасшедший наносить краску на холст. Поэтому, когда я его увидел, он выглядел вполне естественно. Словно прилег и уснул. Вот только глаза были открыты и окоченение уже началось. Эта штука, она, знаете ли, вызывает что-то вроде паралича. Никакой боли. Я всегда думал, хорошо, что вот так…

– Кто его нашел? – спросил Пуаро, хотя и знал уже ответ.

– Она. Каролина. После ланча. А последними его видели живым, наверное, мы с Эльзой. Яд, должно быть, уже начал действовать, и Эмиас выглядел как-то странно… Не буду об этом говорить, я вам лучше напишу. Мне так легче.