Пять жизней и одна смерть

Добрый вечер. Мне очень нужно с вами поговорить. Я ищу Элизу Локс. Доктор Сэйвор направил меня к вам, и я сразу вспомнила, что мы уже переписывались. Подскажите, вы еще с ней общаетесь? Вы можете дать мне ее контакты или хоть как-то помочь в этом вопросе? Я понимаю, что все это покажется очень странным, но мне очень нужно ее найти.

И я отправляю сообщение. Первые десять минут я попросту не нахожу себе места, постоянно смотрю на монитор в ожидании конвертика на нижней панели, но время идет, и ничего не происходит. Следующие полчаса я проверяю экран уже не так часто, каждые минуты две. Но ответа так и нет. В итоге приходится оставить это занятие. Ну да, она же не может сидеть в интернете круглосуточно и читать все запросы молниеносно. Уже поздно, дождусь утра. Если не ответит, то напишу еще.

Глава 16

Ощущения, словно я великий Галилей, или Эйнштейн, или Ньютон, который только что сделал открытие. Я открыл тебя!

Последняя пристань

Открываю глаза и сразу понимаю, что не дома. О боже, я у мистера Олда! Не может быть!

– И кто это сегодня так долго спит? – говорит медсестра с широкой мягкой улыбкой. – Вам пора на завтрак – и никаких отговорок. Я все уже слышала.

– Какое сегодня число? – судорожно хриплю я старческим голосом.

– Мистер Олд, вы чего? Сегодня восемнадцатое апреля, суббота.

О боже, восемнадцатое апреля, десять дней до его смерти.

– С вами все в порядке?

Я стараюсь успокоиться и чуть улыбаюсь.

– Да, дорогая, – отвечаю я и пытаюсь аккуратно подняться с кровати.

– Давайте я вам помогу.

– Нет, нет. Я должен сам.

– Хорошо. Жду вас в столовой. Если все-таки понадобится помощь, позвоните в сестринскую.

Она выходит из комнаты, а я пробую встать. Как же это сложно – поднимать свое тело, когда оно уже не очень-то тебя слушается. Ощущение, что мы с ним поругались и давно уже не друзья. Да уж, дожить до старости, конечно, хочется, но сейчас ощущать ее с каждым разом становится все невыносимее. Фух, я уже в более-менее вертикальном положении. Но как встать окончательно? Аккуратно передвигаюсь к изножью кровати и, опираясь рукой о край, еле-еле поднимаюсь на ноги. Неустойчиво, сложно, титанически тяжело. Это стоит невероятных усилий, просто невероятных!

«Бедный мистер Олд. И как вы отважились пойти в лес?» – думаю я с грустью.

У кровати появляется трость.

«Ну уж нет, мистер Олд. Нам нужно быть в форме».

Я решаю, что сама смогу дойти куда мне нужно, но ноги не слушаются, и, сделав пару мизерных шагов, я все же тянусь за тростью.

Чтобы не привлекать внимание, иду на завтрак, ну или, вернее, ползу как улитка. Потом сразу возвращаюсь в комнату, вытаскиваю дневник, аккуратно лежащий под майками в комоде, на том же самом месте, и медленно направляюсь в сад. Погода прекрасная, солнце согревает все вокруг. Я могла бы остаться в комнате, как обычно, но сегодня у меня целых две миссии: прочитать мемуары (надеюсь, мистер Олд продолжил свои записи, и я смогу найти то, что поможет раскрыть его убийство), оглядеться и пообщаться с персоналом и соседями. Мне нужно узнать как можно больше.

Странно, но в таких местах время замирает, останавливает свой бег. Дома для престарелых как камни в ручье, которые огибает течение жизни, мчась дальше, и только спустя много лет можно разглядеть произошедшие перемены.

«Ты мне еще нужен, Иосиф. Очень нужен!» – говорю я тревожно кому-то внутри себя.

Выйдя из здания с главного входа, я внимательно смотрю на табличку:

«Последняя пристань»

Основан в 1950 году

Отлично, беру на заметку и ползу в сад. Прохожу мимо здания, рассматривая всех, кто попадается на пути. Не заметив ничего странного, направляюсь под деревья, в приятную зеленую тень, сажусь на лавочку и открываю дневник.

Жизнь мистера Олда

Часть 4

«…В заключительный день конференции после банкета дамы пошли собираться на ужин, мы же с Сержем решили провести час-другой в уютном кафе при отеле за превосходным золотистым бурбоном.

Усевшись поудобнее в добротное кожаное кресло за массивным круглым столом темного дерева и получив свою порцию терпкого напитка, я вдохнул в себя дым и полностью расслабился. Мои веки предательски сомкнулись, мне хотелось просто улететь, раствориться в этом кресле. Однако мою идиллию прервал спокойный, но при этом неприятный голос Сержа:

– Ну что, Иосиф, тоже попался?

– О чем это ты? – не открывая глаз, процедил я сквозь зубы, понимая, к чему он клонит.

– Да, друг, я все вижу. Все, – таким же размеренным, как стук колес поезда по рельсам, голосом произнес он.

– И что же ты видишь? – приоткрыв нахально один глаз, спросил я.