Пятая гора

Конечно, Акбар будет существовать и впредь, но буквам алфавита грозит опасность исчезнуть навсегда. Жрец любовно отчистил камень, обозначавший то место, где много сотен лет назад чужестранный паломник по указанию свыше основал город. «Как прекрасен этот камень!» — думал жрец. Камни являли собой образ богов — твердых, неуступчивых, способных выжить в любых условиях, не снисходящих до объяснений, почему пришли они сюда. Предание гласит, что средоточие мира отмечено каменной вехой, и в детстве жрецу хотелось отыскать ее. Мысль об этом не покидала его и потом, вплоть до того дня, когда, увидав на дальней оконечности равнины шатры ассирийцев, он понял, что не исполнит свою мечту никогда.

«Да теперь это и не важно. Мое поколение обречено в жертву за то, что оскорбило богов. В истории мира есть такое, чего избежать нельзя, — стало быть, надо безропотно принимать это».

И пообещал себе покориться воле богов, то есть не пытаться избежать войны.

«Быть может, наступает конец времен. И тщетно стараться обойти беду стороной — беда растет и ширится, ее не обогнешь».

Жрец взял свой посох и покинул капище. На этот час назначена была встреча с начальником войска, размещенного в Акбаре.

* * *

Он уже почти достиг южных ворот, когда Илия заступил ему путь и сказал:

— Господь воскресил сына вдовы. Город уверовал в мое могущество.

— Да мальчик, наверно, вовсе и не умер, — возразил жрец. — Так бывает: сердце остановится, а потом опять забьется. Весь город сегодня толкует о чуде, а завтра акбарцы спохватятся, что боги — близко, что они могут услышать, и вновь все затворят уста. Я должен идти, ассирийцы готовятся напасть на нас.

— Выслушай то, что я должен тебе сказать. После того как произошло чудо, мне был нужен покой, и я провел ночь за городскими стенами. И там явился мне тот же ангел, которого видел я на вершине Пятой горы. И он сказал мне: «Акбар будет уничтожен войной».

— Города не могут быть уничтожены, — ответил жрец. — Их восстанавливают до семижды семидесяти раз, потому что боги знают, зачем возвели они их именно в этом месте, и нуждаются в них.

* * *

В сопровождении свиты приблизился правитель и спросил, о чем говорят они.

— О том, что надо искать мира, — сказал Илия.

— Если боишься — уходи восвояси, — неприязненно ответил жрец.

— Иезавель и царь Ахав ищут убить беглых пророков, — сказал правитель. — Ты лучше расскажи мне, как сумел подняться на Пятую гору и не погибнуть от небесного огня.

Жрец понимал: нужно прервать этот разговор. Правитель, склонный договориться с ассирийцами, мог во исполнение своих намерений прибегнуть к помощи Илии.

— Не стоит склонять к нему слух. Вчера, когда его привели ко мне на суд, он плакал от страха.

— Не от страха — от осознания того зла, которое я породил. Я боюсь только Господа и себя самого. Я не бежал из своей страны и готов буду вернуться туда, как только позволит Господь мой. Вернусь и низвергну вашу красавицу-царевну, и вера наших предков одолеет и эту опасность тоже.

— Нужно обладать очень черствым сердцем, чтобы не поддаться чарам Иезавели, — насмешливо сказал правитель. — Но даже если это и случится, мы отправим в Израиль другую, еще более прекрасную. Мы делали так и раньше, сделаем и потом.

Он говорил правду: за двести лет до этого царевна Сидона обольстила мудрейшего из всех, кто правил Израилем, — царя Соломона, заставила его возвести храм в честь богини Астарты. Соломон исполнил ее волю и в наказание за святотатство лишился трона, ибо Господь наслал на страну войско соседей.

«То же самое произойдет и с Ахавом, — думал Илия. — Когда придет пора, Господь даст мне исполнить Его волю. Но зачем пытаться переубедить этих двоих? Ведь они в точности такие же, как те, кто в доме вдовы на коленях возносили хвалы богам Пятой горы. Обычай и привычка никогда не позволят им думать иначе».

* * *

— Жаль, что нам приходится исполнять закон гостеприимства, — сказал правитель, наверняка уже позабывший слова Илии о необходимости искать мир. — Не будь его, мы помогли бы Иезавели извести всех пророков под корень.

— Нет, вы сохраняете мне жизнь по иной причине. Я — ценный товар, и вы не хотите лишать Иезавели удовольствия расправиться со мной собственными руками. А еще и потому, что со вчерашнего дня акбарцы уверовали, что я могу творить чудеса. Вы боитесь разгневать своих граждан, которые думают, что на вершине Пятой горы я встретил богов…

Правитель и жрец, не дослушав Илию, двинулись в сторону гор. И в этот миг жрец решил, что уничтожит пророка при первом же подходящем случае, ибо товар, который раньше сулил выгоду, ныне стал опасен.

* * *

Увидев, что они уходят, Илия едва не впал в отчаянье: что же сделать ему, чтобы послужить Господу?

И, став посреди площади, принялся кричать:

— Народ акбарский! Вчера вечером я поднялся на Пятую гору и говорил с богами, обитающими на вершине. А когда спустился, смог вернуть сына вдовы из царства мертвых!