«Пятая колонна» и Русская Церковь. Век гонений и расколов

Хотя преподобный Корнилий преставился на 7 лет раньше, 20 февраля 1570 года, в этот день он вполне мирно встречался с Иваном Грозным в Пскове, и летописи отмечают, что никаких казней и репрессий в городе не было. Эта же дата смерти значится на гробнице Корнилия в Псково-Печерском монастыре. Погребен он один. Без Муромцева. Мы уже отмечали, что Корнилий почитался Церковью как «преподобный», и лишь в 1950-х годах его чин был непонятным образом подменен на «преподобномученика» [71, с. 135, 138.]. Получается, что никаких достоверных данных о смерти Вассиана Муромцева вообще нет, кроме буйной фантазии о «мучительской машине» в 1577 году. Но поскольку для Корнилия дата преставления оказалась совершенно иная, то в списках псковских святых Вассиану приписали ту же дату смерти, что и Корнилию, 20 февраля 1570 года! И его тоже указывают с чином «преподобномученика»! То есть пострадавшего за Веру!

Но это пример еще нейтральный, поскольку о Муромцеве действительно ничего не известно, ни о жизни, ни о кончине. А вот в Горицком Воскресенском монастыре в 2007 году были якобы найдены «мощи» княгини Ефросиньи Старицкой и ее сообщников, ближних боярынь и доверенных слуг, казненных Иваном Грозным в 1569 году после разоблачения заговора и убийства царицы Марии Темрюковны. Открылось поклонение этим «мощам» для монахинь, прихожан, паломников, туристов [126, с. 348–349.]. Хотя Ефросинья Старицкая была одним из вдохновителей и руководителей заговора, отравительницей, убийцей и, как однозначно показал доктор исторических наук И.Я. Фроянов, покровительницей мощного гнезда ереси «жидовствующих» [127]!

Да и похоронена она была вовсе не в Горицком монастыре. Она принадлежала к царскому роду и ее, невзирая на преступления, погребли в усыпальнице великих княгинь, в Вознесенском соборе Московского кремля [126, с. 348–349.]. Чьим останкам поклоняются доверчивые люди в Горицкой обители, остается неизвестным. Тем не менее, Ефросинья Старицкая была признана местночтимой вологодской «святой» (и тоже «преподобномученицей»). Есть сообщения, что РПЦ собирает материалы для ее общероссийской канонизации. Вот тут невольно призадумаешься, кто же за этим может стоять?

Потому что такой шаг скрывает чудовищную опасность – уже не только с точки зрения исторической, но и духовной. Дело в том, что частицы святых мощей мучеников вшиваются в антиминсы. Антиминс является главной святыней алтаря каждого православного храма, на нем служится литургия. На него ставится чаша для причастия, когда осуществляется пресуществление Святых Даров – хлеба и вина в Плоть и Кровь Христовы… Что будет, если в антиминс вместо святыни попадет частица останков преступника и нечестивца, страшно даже представить.

То же самое в полной мере относится к признанию ложных «царских останков». Патриарх Алексий II вовсе не случайно относился к данному вопросу с сугубой осторожностью. Перед Архиерейским Собором 2000 года, канонизировавшим Царскую семью, он еще раз объявил свою позицию: «У нас есть сомнения в подлинности останков, и мы не можем призвать верующих поклоняться лжемощам, если в будущем они будут признаны таковыми». То же самое подтвердил на заседании Собора митрополит Ювеналий (Поярков): «Захороненные 17 июля 1998 года в Санкт-Петербурге «екатеринбургские останки» на сегодняшний день не могут быть признаны нами принадлежащими Царской Семье». В 2004 году Алексий II лично пригласил к себе японского профессора Тацуо Нагаи, опровергшего выводы российской и англо-американской экспертизы, беседовал с ним и утвердился в своей позиции.

Но и после канонизации возобновился следующий раунд интриг вокруг «останков». Заглохшую было тему подняли Кирилловичи. Прежние их вояжи по России если не достигли своей главной цели, то значительно улучшили материальное положение их семьи. Они подзаработали на коммерческой, политической рекламе, завязали полезные связи. Выпрашивая себе резиденцию в нашей стране, Мария Владимировна и Леонида Георгиевна постоянно выпячивали, что они становятся едиными с Россией, заявляли, будто Георгий будет учиться в Нахимовском училище. Но туда «наследник» почему-то не поступил. Его приняли в самый привилегированный университет Великобритании, в Оксфорд (и торговать икрой, чтобы оплатить учебу, больше не требовалось). А потом его приняли на работу в Европарламент. Правда, на невысокую должность, сотрудником вице-президента Еврокомиссии по транспорту и энергетике Лайолы де Паласио. Но само место говорило за себя!