«Пятая колонна» и Русская Церковь. Век гонений и расколов

А настоящий герой Дома Павлова, Иван Павлов, сразу же после демобилизации отправился в Москву, прямо в форме явился поступать в духовную семинарию. Принял постриг с именем Кирилла. Сам он по своему глубочайшему смирению никогда не подтверждал подвиг в Сталинграде. Соглашался, что был там, но когда начинали интересоваться, не он ли прославленный сержант Павлов, говорил, что он был лейтенантом, а служил «в штабе». Умалчивая, что его штаб располагался как раз в Доме Павлова, и за героизм в сражении сержанта произвели в лейтенанты. Но лица, имевшие возможность ознакомиться с личным делом Старца Кирилла в Троице-Сергиевой Лавре, однозначно указывали – Дом Павлова защищал именно он.

В ноябре 1942 года в обороне Сталинграда настал критический момент. Поредевшую 62-ю армию Чуйкова разрезали на три части. Они цеплялись за клочки земли возле самого берега, которые простреливались насквозь. И именно сейчас, в период наивысшего героизма и отчаяния, когда казалось, что остается лишь умереть, рухнуть в разверзшуюся вокруг преисподнюю – в ночном небе 11 ноября вдруг разлилось сияние. Множество людей увидело саму Пресвятую Богородицу со Спасителем на руках. Ряд свидетельств записали сотрудницы музея-панорамы «Сталинградская битва» и музея обороны Сталинграда. Уполномоченный Совета по делам Церкви Украинской ССР Ходченко дисциплинированно доложил в Москву, что целый полк из состава 62-й армии стал свидетелями знамения и распространял рассказы об этом. А бойцы передавали друг другу: «Мы все такое видели – Божья Матерь была в небе! В рост и с Младенцем Христом! Теперь точно порядок будет!». «Как увидел в небе Божью Матерь, душа была в возвышенном состоянии. Мне сразу стало ясно, что не погибну и живым вернусь домой. Уверенность в победе больше не покидала. Видение Божьей Матери в рост в осеннем небе Сталинграда как щит пронес сквозь всю свою жизнь на фронте» [30].

Сама Пречистая пощадила многогрешных русских людей, пришла им на выручку. Сама окрылила их надеждой. Сама засвидетельствовала, на чьей стороне правда… Это был не только переломный момент битвы. Это был переломный момент всей войны. 19 ноября, через восемь дней после явления Божьей Матери, началось советское контрнаступление, гитлеровцы потерпели такое поражение, какого не знали еще никогда… После Сталинграда глубоко верующим стал командующий 62-й армией генерал Чуйков. Возможно, что и он удостоился со своими солдатами видеть Пресвятую Борогодицу.

К Господу обращались и другие военачальники, хотя и не афишировали свою духовную жизнь. Маршал А.М. Василевский сам был сыном священника, закончил духовную семинарию. В 1930-х, в период гонений на Церковь, он для видимости порвал отношения с отцом. Но после перевода в Генштаб получил за это выговор от Сталина, забрал престарелого отца к себе в Москву. Известно, что впоследствии Василевский ездил исповедоваться и причащаться в Троице-Сергиеву Лавру. В недавнее время появились публикации, что маршал Г.К. Жуков еще в 1920-х, будучи командиром полка, навещал последнего Оптинского старца, преподобного Нектария, получил от него благословение и наставление: «Ты будешь сильным полководцем. Учись. Твоя учеба даром не пройдет». В народе живет предание, что Жуков, выезжая на самые угрожаемые участки фронта, брал с собой Казанскую икону Божьей Матери. Каждый ли раз брал, и какой из списков иконы, мы не знаем, но такие рассказы подтверждал Старец Иоанн (Крестьянкин) [80].

А правительство стало обращаться к Церкви уже открыто. В 1943 году Московская Патриархия начала сбор пожертвований на постройку танковой колонны имени святого благоверного князя Дмитрия Донского и авиационной эскадрильи имени святого благоверного Александра Невского. Местоблюститель патриаршего престола Сергий пояснял, что Церковь через эти танки и самолеты посылает русскому воинству свое зримое благословение – точно так же, как преподобный Сергий Радонежский послал Дмитрию Донскому святых иноков Пересвета и Ослябю. Для сбора средств был открыт счет в Госбанке – таким образом, вопреки ленинскому декрету «Об отделении церкви от государства», Церковь официально признавалась юридическим лицом.

А 4 сентября 1943 года, сразу после победы на Курской дуге, на дачу Сталина в Кунцево были приглашены Молотов, Берия и три митрополита: Сергий (Страгородский), Алексий (Симанский) и Николай (Ярушевич). Сопровождал их тот же Георгий Карпов, он стал уже полковником госбезопасности. Иосиф Виссарионович выразил Церкви благодарность за помощь фронту. Завел речь о созыве Cобора для избрания Священного Синода и Патриарха. Когда митрополиты заметили, что для подготовки требуется около месяца, пока архиереи со всеми транспортными трудностями доберутся до Москвы, Сталин распорядился доставить их самолетами – и Собор был назначен на 8 сентября.