Пятая печать

– Можете мне поверить, господин Ковач. Даю вам честное слово, что этот остров существует. Больше того, возник он отнюдь не в новейшее время, как какой-нибудь коралловый атолл, напротив, он существует с тех времен, как существует человечество, и я очень рад, что отныне об этом острове под названием Люч-Люч будете знать и вы.

– Вам, дорогой эйропейский друг, – Дюрица повернулся к Кираю, – покажется удивительным, насколько реально существование этого острова. – Он на мгновение задержал взгляд на книжном агенте и, улыбнувшись, добавил: – Да, да, очень даже реально! – И опять обратился к столяру: – Итак, этот самый Томоцеускакатити на том самом острове является, так сказать, заправилой.

– Позвольте спросить, а я-то какое имею касательство к этому как его… Такатити? – спросил Ковач.

– Это чрезвычайно просто! Вы к этому Томоцеускакатити имеете отношение потому, что на том же острове живет Дюдю, о котором я уже имел удовольствие упомянуть. Если бы там не жил Дюдю, нам не было бы никакого дела ни до вождя, ни до этого острова, который, кстати сказать, просто сказочно богатый край. В ручьях там кишмя кишит форель, в реках – щука и карпы. Не буду уж говорить о вечно изменчивом море, отливающем при волнении то золотом, то серебром или синевой, упомяну лишь о возносящихся к небу горах, которые поражают своими красками и в сиянии луны, и в лучах восходящего солнца. А плодородная почва в его долинах – бог мой! Чистейший чернозем на каждом клочке этой благословенной земли. Пышны и богаты его сады, то ухоженные, то утопающие в первобытном изобилии; лощины услаждают взор своими мягкими изящными очертаниями, на холмах родится нектар, а в степях, поросших густой травой, столько дичи, что и не рассказать, и так далее, и так далее. А надо всем этим царствует ниспосланный Богом Томоцеускакатити, и там же, среди своих соплеменников живет и Дюдю.

– Это все хорошо, – сказал Ковач, – только мне-то какое до этого дело и кто такой этот Дюдю?

– Раб, – ответил Дюрица. – Уж это могли бы знать – всюду, где есть благодатные земли, полные рыбой реки и богатые дичью леса, там не может не быть Томоцеускакатити и Дюдю. Надеюсь, это понятно?

Столяр наморщил лоб:

– Ну и что я должен тут выбирать?

– В чьей шкуре вы хотели бы оказаться, когда воскреснете. Понимаете?

– Нет, – сказал книжный агент.

– Я вас спрашиваю, господин Ковач! Предположим, вы скоро умрете, а сразу после того воскреснете – либо уже как Томоцеускакатити, либо как Дюдю, в зависимости от того, кого из них вы теперь выберете!

– Выходит, это игра? – спросил столяр.

– Да еще какая, – подтвердил Дюрица. – Изо всего этого правда лишь то, что Люч-Люч существует и, стало быть, существуют и Томоцеускакатити вместе с Дюдю, а вам нужно сделать между ними выбор. За исключением этого, все остальное игра.

– Ну, понятно теперь, – сказал Ковач. – Так что же я должен делать?