Пятьдесят оттенков ярости (СИ)

Когда меня по очереди обняли родители, они деликатно отвернулись, давая возможность нам с Ниной нормально попрощаться. И тогда я, никого не постеснявшись, поцеловал свою девочку в губы со всей горячностью, на какую был способен. И в этот раз она ответила мне куда более смело, чем тогда, когда меня встречала. Она становится более искушенной, и мне это нравится. На шее у нее остался засос от вчерашней ночи, а она даже шарфик не стала повязывать. Мой прекрасный шаловливый чертенок! Усевшись в самолет, я моментально отключился — дала о себе знать ночь прощания с любимой. И мне приснился странный сон. Я как будто со стороны наблюдал за происходящим, словно был бесплотным фантомом. Дом Симонетти, гостиная. Ана сидит на диване и читает книгу. Открывается входная дверь. Это Нина.

— Привет, мам, — слышу я голос возлюбленной.

Женщина тут же бросает все и подходит ближе к дочери. Но при этом она не улыбается и вообще, ведет себя как-то странно.

— Где была? — сурово спросила мать.

— На роллердроме, — ответила Нина. — Я ведь всегда там бываю после уроков.

— Я уже не знаю, где ты бываешь всегда, потому что раньше ты жила дома, — заявила Ана Симонетти, — а не пропадала на все каникулы со своим сомнительным ухажером и…

— Мам! — возвела ее дочь глаза к потолку. — Ну, мы ведь это уже обсуждали раз двадцать пять! Во-первых, Гастон — не сомнительный. Я его люблю, и тебе придется смириться с этим. А во-вторых, помимо него, там еще было довольно много народу. Так что все в полном порядке.

— Хочешь сказать, что не…

Однако, прежде, чем женщина успела закончить фразу, меня осторожно разбудила подошедшая стюардесса и мягко сказала:

— Пожалуйста, пристегните ремень, самолет идет на посадку.

Я кивнул и послушно застегнул пряжку спереди. Через несколько минут самолет хорошенько тряхнуло, а уже скоро он остановился. В аэропорту меня встретил представитель университета. «Оксфорд» всегда следил за тем, чтобы его студенты безопасно добирались. Было уже три часа ночи, и я прикинул, что в Буэнос-Айресе тоже все спят, потому что там одиннадцать вечера. Нина точно спала, потому что у Аны был строгий Комендантский час. А так хотелось под разговоры с любимой узнать, что у нее спрашивала мать, не ругалась ли, и все такое. Если честно, сон меня очень испугал. Ведь фактически Нина была похищена прямо из ее цепких пальчиков, и та могла за каникулы наточить здоровенный зуб. Хоть Рикардо и объяснил ей, что произошло с дочерью, мы все знаем, насколько Ана не доверяет бывшему мужу. Тем не менее, решив отложить разговор на завтра, я просто отправил матери, Нине, Маттео и Хим сообщения с одним и тем же текстом:

«Долетел, все нормально!»

Эти четверо сами просили меня об этом — волновались. Но уж чего я точно не ожидал — так это ответа. Во всяком случае, не от этого человека. Я мог ожидать, что мне напишет мама, которая часто засиживается за книгой. Мог ожидать этого от Маттео, который после помолвки часто не дает Луне спать. И не думаю, что в доме Бальсано это прекратилось — ведь там прекрасная шумоизоляция, о чем мой лучший друг знает. Я бы даже не удивился, если бы мне ответила Хим — за ней ведь нет такого надзора. Но нет. Спустя минуты две, мне пришло сообщение от Нины:

«Хорошо, счастливой учебы! : -*»

Поцелуйчик в конце меня очень тронул. О, моя девочка, как бы я хотел оказаться рядом и поцеловать твои сладкие губы по-настоящему! Только вот почему она до сих пор не спит? Я торопливо написал:

«Еще не спишь?»

Нина поняла меня с полуслова, потому что ответила:

«Нет, звони!»

Я быстро набрал номер возлюбленной. Ответила она уже после первого гудка и вполголоса сказала:

— Привет, любимый!

— Привет, любимая! — воскликнул я. — И почему это мы не спим в такое время?!

— Кое-кто отучил меня засыпать раньше полуночи, — поддразнила моя девушка.

Ах, так!

— Ну, не помню, чтобы ты сопротивлялась, — волнующе заметил я.

— А ты научи меня тебе сопротивляться! — рассмеялась Нина.

— И все-таки, почему ты не спишь, любовь моя?

— Не знаю. Просто… волновалась, как ты долетел.

О, сокровище мое! Она переживала за меня, поэтому до сих пор не спит! Боже, как мне дороги эти слова! Ведь они означают, что девушка меня, действительно, любит! Тем не менее, она должна отдыхать. Насколько я помню, занятия в «Блейк» начинаются завтра, поэтому я мягко сказал:

— Я понимаю. Но ты должна отдыхать. Тебе завтра на занятия.

— Знаю. Но я просто не могла заснуть, не узнав, как ты долетел. Перелет был долгим?

— Если честно, я его проспал. А как ты? Твоя мама нормально отреагировала, когда ты пришла домой?

— Вроде нормально. Конечно, поворчала немного, но в целом, гораздо лучше, чем я ожидала.