Пятнадцатилетний капитан

— Напротив, очень доволен, кузина Уэлдон. Мне посчастливилось поймать там экземпляр жука-стафилина, которого до меня ученые находили только в Новой Каледонии.

В эту минуту Динго, который всё время играл с Джеком, подбежал к кузену Бенедикту.

— Поди прочь, поди прочь! — закричал тот, отталкивая собаку.

— О господин Бенедикт! — воскликнул капитан Гуль. — Как можно любить тараканов и ненавидеть собак?

— Да еще таких хороших собачек! — сказал маленький Джек, обнимая обеими ручками голову Динго.

— Да… может быть… — проворчал кузен Бенедикт. — Но это мерзкое животное обмануло мои надежды.

— Как, кузен Бенедикт! — воскликнула миссис Уэлдон. — Неужели вы и Динго собирались зачислить в отряд двукрылых или перепончатокрылых?

— Нет, — серьезно ответил ученый. — Ведь Динго, хоть он и принадлежит к австралийской породе, был подобран на западноафриканском побережье!

— Совершенно верно, — подтвердила миссис Уэлдон. — Том слышал это на «Вальдеке».

— Так вот… я думал… я надеялся… что на этом животном окажутся какие-нибудь насекомые, присущие только западноафриканской фауне…

— О, небо! — воскликнула миссис Уэлдон.

— И может быть, на нем найдется какая-нибудь особенно злая блоха неизвестного вида…

— Слышишь, Динго? — сказал капитан Гуль.— Слышишь? Ты не выполнил своего долга.

— Но я напрасно вычесал ему шерсть, — продолжал с нескрываемым огорчением энтомолог: — на нем не оказалось ни одной блохи!

— Надеюсь, если бы вам удалось найти блох, вы бы уничтожили их? — спросил капитан.

— Сударь, — сухо ответил кузен Бенедикт, — вам не мешает знать, что сэр Джон Франклин[33] никогда напрасно не убивал насекомых, даже американских комаров, укусы которых несравненно болезненнее блошиных. Надеюсь, вы не станете оспаривать, что сэр Джон Франклин в морском деле кое-чего стоил?

— Верно! — с поклоном ответил капитан Гуль.

— Однажды его сильно искусал москит. Но Франклин только дунул на него и учтиво сказал: «Пожалуйста, уйдите. Мир достаточно просторен для нас двоих!»

— Ага! — многозначительно произнес капитан Гуль.

— Да, сударь!

— А знаете ли вы, господин Бенедикт, что другой человек сказал это много раньше, чем Франклин?

— Другой?!

— Да. Звали его дядюшка Тоби.

— Он был энтомологом? — живо спросил кузен Бенедикт.

— О, нет, стерновский дядюшка Тоби[34] не был энтомологом, но это не помешало ему, без излишней, правда, учтивости, сказать мухе, которая жужжала около его носа: «Убирайся, несчастная тварь! С какой стати я буду вредить тебе? Свет велик, и мы можем жить, не стесняя друг друга».

— Молодчина этот дядюшка Тоби! — воскликнул кузен Бенедикт. — Он умер?

— Полагаю, что да, — невозмутимо ответил капитан Гуль, — так как он никогда не существовал.

Все смеялись, глядя на кузена Бенедикта.

Такие дружеские беседы помогали коротать долгие часы затянувшегося плавания. Само собой разумеется, что в присутствии кузена Бенедикта разговор неизменно вращался вокруг вопросов энтомологической науки.

Море всё время было спокойным, но слабый ветер еле надувал паруса шкуны-брига, и «Пилигрим» почти не подвигался на восток. Капитан Гуль с нетерпением ждал момента, когда судно попадет, наконец, в область, где дуют более благоприятные ветры.

Надо сказать, что кузен Бенедикт пытался посвятить Дика Сэнда в тайны энтомологии. Но юноша уклонился от этой чести; тогда ученый начал читать лекции неграм. Дело кончилось тем, что Том, Бат, Остин и Актеон стали избегать кузена Бенедикта и убегали в кубрик, как только он показывался на палубе. Почтенному энтомологу приходилось довольствоваться только одним слушателем — Геркулесом у которого он обнаружил врожденную способность отличать паразитов от перепончатокрылых.

Великан-негр жил теперь окруженный жуками — кожеедами, жужелицами, щелкунами, рогачами, долгоносиками, навозниками, божьими коровками, короедами, хрущами, зерновками. Он копался в коллекции кузена Бенедикта, который трепетал от страха, видя своих хрупких насекомых в толстых и крепких, как тиски, пальцах Геркулеса. Но великовозрастный ученик так внимательно слушал лекции, что профессор решил даже рискнуть ради него своим богатством.

В то время как кузен Бенедикт занимался с Геркулесом, миссис Уэлдон учила чтению и письму маленького Джека, а Дик Сэнд знакомил его с начатками арифметики.

Пятилетний ребенок легче усваивает знания, когда уроки похожи на веселую игру. Миссис Уэлдон учила Джека чтению не по азбуке, а при помощи игрушки — деревянных кубиков, на которых были нарисованы большие красные буквы. Иногда она складывала из букв какое-нибудь слово, затем, перемешав кубики, предлагала Джеку самостоятельно сложить то же слово.

Мальчику нравилась эта игра. Каждый день он подолгу возился со своими кубиками в каюте или на палубе, то складывая слова, то вновь перемешивая все буквы.

Эта игра послужила причиной одного происшествия, настолько странного и неожиданного, что о нем стоит рассказать подробнее.

Это случилось утром 9 февраля.