Пятый Дракон

– Он помогает, но его воспоминания о произошедшем какие-то размытые, словно за сотни лет он всеми силами пытался забыть о существовании этого места, не желая встречать постыдную правду, особенно теперь, зная, что погубил потомство. Он… сожалеет, – неуверенно подобрав слово, объяснил Калид. – Поэтому мы ищем, проверяем все пещеры, которые мне кажутся подходящими.

Я не сомневалась, припомнив реакцию Дракона Юга. Он действительно казался сбитым с толку. Мы отдохнули в тишине пару минут и возобновили поиски.

– В той пещере было что-то особенное? – вновь спросил Калид, когда мы попали в широкий туннель и его голос разнёсся эхом.

– Пещера была огромной. В ней было влажно и по стенам текли ручьи. Из-за этого там росло очень много мха. Уверена, что при солнечном свете минимум половина пещеры была бы зелёная.

– Откуда тебе знать? Откуда там свет? – насторожился Калид, он бросил взгляд на ответвления и свернул в левый.

– Днём его наверняка много. Я попала туда ночью, было полнолуние. Благодаря трещинам в потолке всё рассмотрела. Особенно самый большой пролом в форме полумесяца. Из-за него сразу…

Я врезалась в спину Калида, не заметив, что он остановился.

– Пролом в форме полумесяца… конечно!

Не выпуская моей руки, друг резко развернулся и дёрнул за собой обратно, он стремительно ускорил шаг, уверенно сворачивая на нужных поворотах. Мне приходилось почти бежать за ним. Хотелось задать хоть пару вопросов, но воздуха не хватало, дыхание постоянно сбивалось от спешки.

– Калид, сколько мы уже ходим?

– Вероятно, часа полтора-два.

А мне казалось, не меньше трёх. Время здесь тянулось бесконечно однообразно.

Я опять врезалась в спину Калида, отчего больно прикусила язык, не вовремя решившись задать очередной вопрос.

– Вот он. Это и вправду он, – не ликующе, а ошарашенно пробормотал хранитель.

Я вышла из-за его спины и содрогнулась от вида окаменелого змея. С подъёмом солнца пещеру осветил настоящий утренний свет. Косые лучи падали на стены, отражались в водах чистых источников, освещая пространство мелкими бликами. Ручьи не прекращая звенели, стекая по камням. Пещера на самом деле была зелёная, а Имуги будто из камня – серо-чёрным. Он лежал всё там же, обнимая телом четыре яйца.

– Я не могу поверить, что это правда, – залепетал Калид, его руки затряслись нервной дрожью и засветились, но он этого не заметил.

Я с тревогой посмотрела на друга, не понимая, говорил это сам Калид или же дракон брал над ним вверх.

– Это моя вина. Это моя вина…

Я взяла хранителя за руку и сжала, оказывая безмолвную поддержку. Тот повернулся ко мне, а в его светящихся глазах стояло горе. Такое большое, что оно передалось мне, и взгляд застелила пелена. Но я упрямо моргнула, сдерживая слёзы.

– Почему это произошло?

– Я не знаю. Я всё сделал правильно. Я думал… что всё сделал правильно, – поправил он сам себя. Голос Калида стал глубже, и я была уверена, что говорю с Драконом Юга, а не с моим другом.

Тот не мог сдвинуться с места, боясь подойти ближе и взглянуть на свою ошибку. Я подняла глаза: утренний свет стал ярче, солнце неумолимо поднималось.

– Необходимо остановить сердце Имуги, Калид. Рассвело. Мы должны…

…убить его.

Я намеревалась произнести это твёрдо, но почему-то не смогла даже закончить фразу вслух, не говоря уже об уверенности, которая обязана гореть в моей душе. Я должна пылать от ненависти, но вновь ощутила лишь жалость и скорбь, а слова о том, как страдали дети Пятого Дракона, звенели в голове.

Это змеи, рептилии, и я не должна им сочувствовать, но у Эйдена есть сознание, у драконов есть души. Я полюбила хранителя с одной из них, и как мне теперь убедить себя, что мы правы, пытаясь лишить жизни Имуги вот так, исподтишка?

– Ты права, – ровным и почти мёртвым голосом согласился дракон. – Из этой войны нет другого выхода.

Первый шаг у хранителя вышел короткий, но с каждым новым становился шире и увереннее, я только сейчас осознала, что попросила Калида и Дракона Юга опять стать убийцами.

– Как ты это сделаешь? – Я встала рядом с хранителем, когда тот застыл в шаге от тела змея, которое отделяло его от каменных яиц.

– Прикоснусь к нему, найду сердцебиение и остановлю. Это будет безболезненная смерть, спокойная.

Казалось, что он убеждал не столько меня, сколько себя. Я бы тоже сомневалась в себе, видя доказательства столь жуткого провала. Пальцы хранителя подрагивали, он медлил. Несмотря на отсутствие лишнего времени, я не торопила: хоть и в образе змея, но это Чёрный Дракон. Их брат.

– Как это произошло с яйцами? Как ты заставил их окаменеть?

Я выругалась про себя за дурацкий вопрос. Хотела просто отвлечь, а в итоге напомнила о том, что Дракон Юга наверняка хотел забыть. Тот не разозлился и не изменился в лице, коснувшись одного яйца.