Пигмалион. Кандида. Смуглая леди сонетов

(Морелл, глубоко оскорбленный, сдерживает себя, проявляя изумительное терпение, и продолжает спокойно, с великолепным ораторским мастерством.) Вы женитесь, и вы будете стремиться употребить все ваши силы и таланты на то, чтобы сделать каждый уголок на земле таким же счастливым, как ваш собственный дом, вы будете одним из созидателей Царства Божьего на земле. И – кто знает? – может быть вам предстоит стать строителем, мастером – зодчим там, где я всего-навсего только скромный ремесленник, ибо не думайте, мой мальчик, что я не способен видеть в вас, несмотря на ваш юный возраст, задатки высоких дарований, на которые я никогда не осмеливался притязать. Я хорошо знаю, что именно в поэте божественный дух человека, бог, который обитает в нем, – наиболее богоподобен. И вы должны содрогаться при мысли об этом – при мысли о том тяжком бремени, о великом даре поэта, который вы, может быть, несете в себе.

Марчбэнкс(запальчиво, без малейшего раскаяния; мальчишеская откровенность его суждений резко восстает против красноречия Морелла). Нисколько я от этого не содрогаюсь. Наоборот, меня приводит в содрогание отсутствие этого в других.

Морелл(удваивая силу своего красноречия, воодушевляемого искренним чувством и подстегиваемого упрямством Марчбэнкса). Тогда помогите зажечь это в них, во мне, а не гасите. В будущем, когда вы будете так же счастливы, как я, я пребуду вашим истинным братом в вере. Я помогу вам сохранить веру в то, что Бог создал для нас мир, которому только наше собственное безрассудство препятствует стать раем. Я помогу вам сохранить веру в то, что ваш труд, каждая кроха ваших усилий сеет счастье для великой жатвы, которую все мы – даже самые ничтожные из нас – некогда пожнем. И наконец, – и поверьте мне, это не самое малое, – я помогу вам сохранить веру в то, что ваша жена любит вас и счастлива в своем доме. Мы нуждаемся в такой помощи, Марчбэнкс, мы постоянно испытываем в ней великую нужду. Так много вещей способно заставить нас усомниться – достаточно только позволить чему-нибудь поколебать наш душевный мир. Даже у себя дома мы живем словно в лагере, осажденном со всех сторон вражеской ратью сомнений. Неужели вы способны стать предателем и позволить им завладеть мной?

Марчбэнкс(с отвращением оглядывает комнату). И вот так всегда для нее в этом доме. Женщина с большой душой, жаждущая реальности, правды, свободы! А ее пичкают метафорами, проповедями, пошлыми разглагольствованиями, жалкой риторикой. Вы думаете, женская душа может жить этим вашим проповедническим даром?

Морелл(уязвленный). Марчбэнкс, с вами трудно не потерять терпения. Мой талант подобен вашему, поскольку он вообще имеет какую-нибудь цену: это дар находить слова для божественной истины.

Марчбэнкс(запальчиво). Дар пустословия, и ничего больше! А при чем тут истина, какое отношение к ней имеет ваше искусство ловко трепать языком? Не больше, чем игра на шарманке. Я никогда не был в вашей церкви, но мне случалось бывать на ваших политических митингах, и я видел, как вы вызывали у собрания так называемый энтузиазм: вы просто-напросто приводили их в такое возбужденное состояние, что они вели себя совершенно как пьяные. А их жены смотрели на них и дивились: что за дураки! О, это старая история, о ней говорится еще в Библии. Я думаю, царь Давид в припадках исступления был очень похож на вас. (Добивая его цитатой.) «Но жена презирала его в сердце своем…»

Морелл(яростно). Убирайтесь вон из моего дома! Вы слышите? (Наступает на него угрожающе.)

Марчбэнкс(пятясь к кушетке). Оставьте меня! Не трогайте меня!

Морелл с силой хватает его за воротник.

(Марчбэнкс съеживается, падает на кушетку и неистово вопит.) Перестаньте, Морелл, если вы ударите меня, я покончу с собой! Я не перенесу этого! (Почти в истерике.) Пустите меня! Уберите вашу руку!

Морелл(медленно, с подчеркнутым презрением). Вы жалкий, трусливый щенок. (Отпускает его.) Убирайтесь, пока вы со страха не закатили истерику.

Марчбэнкс(на кушетке, задыхаясь, но испытывая облегчение после того, как Морелл убрал руку). Я не боюсь вас! Это вы боитесь меня.

Морелл(спокойно, глядя на него сверху вниз). Похоже на это, не правда ли?