Пик правды

— Дальше? — Илья неуверенно пожал плечами. — Я увидел на плите турку с кофе. Вернее, ее увидел Изотов. Но Корхмазян не пила кофе, она сама мне рассказывала. Значит, кофе она готовила кому-то из постояльцев. Тому, кто спустился вниз рано утром, а затем в конце концов убил ее.

— А что, кроме Дениса кофе никто не пил? Так разве бывает?

— Нет, — Илья почувствовал, что от смущения начинает краснеть. — Вы, наверное, скажете, что я просто угадал.

— Вы говорите, а уж я решу, что сказать, — потребовал загорелый.

— Изотов обнаружил на полу нож. Совсем небольшой. Скорее всего, Наталья Сергеевна хотела что-то порезать к кофе, но что именно, было неизвестно. На столе ничего не было. Тогда я лизнул лезвие.

— Лизнули? И что?

— Лизнул. Если честно, ничего. Я думал, останется привкус продукта, который она резала.

— Но ведь она могла только взять нож в руки, и тут же получить удар в спину.

— Могла. Но тогда я об этом даже не подумал, — признался Илья. — Я заглянул в холодильник, проверил все полки и нашел блюдце с лимоном. Мне показалось, что срез довольно свежий. Знаете, если от лимона отрезать дольку еще с вечера, даже при условии, что лимон будет накрыт, место среза все равно подсохнет.

— И вы сделали вывод, что Корхмазян резала лимон. Но почему именно Денису?

— Как вам сказать, — замялся Лунин, — я не так много времени провел со всей этой компанией, но мне показалось, что с лимоном кофе пили только Сипягины. И отец, и мать.

— А Денис?

— Не знаю. Сперва не обратил внимания, а когда последний раз все пили кофе, он вышел из комнаты. Но знаете, я отчего-то подумал, что Денис очень сильно похож на своего отца. Внешне на мать, а по манерам поведения больше на отца. Хотя сам категорически не хотел себе в этом признаться. Он ведь и Зарецкого убил по большому счету ради отца. Отомстил за того, кто, по его мнению, сам за себя отомстить был не в состоянии.

— И вы решили, что Денис тоже непременно должен пить кофе с лимоном, — ехидным тоном заключил загорелый.

— Решил, — кивнул Илья, — но ведь угадал же.

— Не угадал, — к удивлению Лунина, покачал головой загорелый. — Это называется интуиция. А интуиция базируется на совокупности наблюдений, которые вы не всегда можете для себя четко сформулировать, но не теряющих от этого своего значения.

— Ах, интуиция, — только и смог пробормотать Илья.

— Еще один момент. Изотов рассказал мне, что вы откопали какие-то старые накладные на статуэтки. Я правильно понял, что никаких накладных, во всяком случае старых, у вас не было?

— Правильно, — кивнул Лунин, — старых не было. А новые отпечатал Грачик. У него было полтора часа. Как видите, управился.

Загорелый расплылся в широкой улыбке.

— А ведь вы, Илья Олегович, не так просты, как кажетесь. Жаль, характер у вас слишком мягкий, могли бы в нашу структуру перейти.

Илья неопределенно покачал головой, не зная, как реагировать на неожиданный комплимент.

— А чем вы их? — загорелый подмигнул Лунину. — Чем состарили? Утюгом прижигали?

Илья вздохнул, ему отчего-то совсем не хотелось делиться опытом с собеседником.

— Чаем, — наконец отозвался Лунин, — зеленым чаем. На две минуты замочить надо, а потом, да, утюгом прогладить.

— Чаем, это правильно. Ровный цвет получается. Одобряю. Ну все. Прощайте, Лунин. Если будете вести себя правильно, то мы вряд ли где-то пересечемся. Ну а если, — улыбка превратилась в недобрый оскал, — что-то пойдет не так, то по вам будут работать уже другие люди.

Смысла доставать из конверта фотографии не было. Они и так стояли у него перед глазами. Мама. Папа. Ира. Пашка. Ну и заодно Рокси, которая и так была рядом. Самые близкие для него.

Люди? А как же Рокси?

Существа? Нет, это как-то звучит неправильно.

«Просто самые близкие», — пришел на выручку невидимый любитель поболтать с Луниным.

Да, самые близкие, мысленно согласился Илья. Важнее которых для него нет никого. Все остальное.

— Уже не важно, — пробормотал он вслух, доставая из кармана телефон.

Несколько раз коснувшись экрана, он поднес смартфон к уху и, после нескольких секунд ожидания, оживленно затараторил:

— Привет, мам! Прости, пришлось срочно уехать. Да, в командировку. Нижнеилецк. Унылый городишко, даже рассказывать нечего. Что? Ты представляешь, так получилось, у меня телефон умер, а починить негде было. Ну, прости. Что? Ах, Хованский. Ну да, я просил его, чтобы он тебя набрал. Еще неделю назад. Позавчера только? Ну что поделать. Мамуль, ты прости. Обещаю, теперь буду звонить чаще. Хорошо, заеду. На днях. На днях непременно заеду. Целую!

Закончив разговор, Илья вышел из-за стола и положил конверт с фотографиями на холодильник. Ближайшее время они ему вряд ли понадобятся.

Глава 17, в которой Пашка упускает возможность неплохо заработать

— Мне сегодня звонили, — Корнилов бросил короткий взгляд на Ирину, не переставая нарезать овощи, — завтра можно будет получить тела. Вернее.

Стремительно мелькающий над разделочной доской нож на мгновение замер.

— В общем, гробы будут закрытые, — вздохнул Игорь.