Пик правды

— Я полагаю, что сперва надо разобраться с тем, кто совершил нападение на полковника Изотова. — Илья мягко взмахнул рукой, указывая на свободный стул: — Прошу вас, Станислав Андреевич.

— Интересно, чем это вы разбираться намерены, — ехидно фыркнул молчавший до этого момента Латынин, — пустой кобурой?

— В том числе, — кивнул Лунин. — Хотя, если честно, ее роль не так уж велика. Основной фигурант у нас остался прежним. Рокси!

Поманив к себе болонку, Илья присел на корточки и протянул ей под нос темно-коричневый кусок кожи. Сунув нос в кобуру, Рокси втянула ноздрями воздух и тут же, звонко чихнув, испуганно шарахнулась в сторону. Через мгновение непрекращающееся чихание уже доносилось из-под стола.

— Рокси! — бросив кобуру, Илья полез под стол за болонкой. — Иди ко мне!

Когда, спустя примерно минуту, Лунин вновь поднялся на ноги, прижимая к груди Рокси, то увидел следующую картину. Подцепив кожаную перевязь вилкой, Сипягин внимательно разглядывал покачивающуюся у него перед глазами кобуру.

— Вы уж простите меня, Илья Олегович, но, по-моему, вы недооценили роль данного предмета, — свободной рукой адвокат поманил Лунина к себе. — Вы посмотрите, что там внутри. Этого хватит, чтобы целый питомник из строя вывести, не то что вашу малышку.

Рокси в очередной раз чихнула.

— Перец, — объяснил Сипягин, — в кобуре полно перца. Я так понимаю, Илья Олегович, поисковые навыки вашей собачки на кого-то произвели довольно сильное впечатление, и этот человек, понимая, что вы, несомненно, попытаетесь отыскать табельное оружие своего коллеги, принял некоторые меры. Довольно бесхитростные, но, судя по результату, весьма эффективные.

Чихнув еще дважды, Рокси тут же дала понять, что Сипягин совершенно прав.

— Пойдемте на кухню, скорее, — Наталья Сергеевна, подбежав к Илье, потянула его за руку, — надо ей нос промыть. Боюсь, и так теперь ожог будет.

Поняв, что следственный эксперимент бездарно провален, Илья поспешил на кухню вслед за Корхмазян. Рокси стоически перенесла процедуру промывания глаз и носа, после чего еще несколько раз чихнула и наконец затихла в изнеможении, прижавшись к груди хозяина.

— Нехороший человек так сделал. — Наталья Сергеевна осторожно промокнула болонке мордочку полотенцем. — Очень нехороший. Разве ж так можно над животным издеваться?

Илья был полностью с ней согласен. Конечно, он полагал, что бить по голове людей, в том числе сотрудников следственного комитета, тоже не стоит, но в данный момент все его мысли были заняты исключительно несчастной Рокси.

— Знать бы еще, кто это, — вздохнул Лунин. — У вас, случаем, нет никаких соображений?

— Кто? — Илье показалось, что Корхмазян испуганно вздрогнула. — Нет, кто с собакой такое мог сделать, ума не приложу.

— А не с собакой? — Лунин внимательно разглядывал стоящую перед ним женщину. — Например, с адвокатом Зарецким?

Наталья Сергеевна повесила полотенце на крючок и застыла, повернувшись к стене лицом.

— Откуда мне знать? Это ведь ваша работа — находить преступников. Находить, арестовывать. А мы, женщины, мы ведь только и можем, что всех жалеть. И Зарецкого жалко, как не жалеть, когда человека убили. А потом подумаешь, а за что убили? Он ведь столько гадости людям сделал, может, за какую-то гадость из тех, что он наворотил, и убили? Тогда того, кто убил, тоже, получается, пожалеть надо? Но ведь вы, если найдете, жалеть не станете? Арестуете?

— Для начала задержим, — уточнил Лунин.

— Значит, не пожалеете, — заключила Корхмазян, наконец повернувшись к Илье лицом. — А мне кажется, сперва разобраться надо, понять, почему человек такой поступок сделал. Может, довели его до крайности? Может, выбора у него другого не было?

— И что тогда? — с любопытством спросил Лунин. — Отпустить?

— Может, и отпустить. Почему не дать человеку шанс исправить свою ошибку, прожить жизнь достойно? — Грустно улыбнувшись, Наталья Сергеевна развела руками. — Вы уж не сердитесь на меня, Илья Олегович. Я женщина, в таких вещах ничего не понимаю.

— Ну что вы, — Илья тут же улыбнулся в ответ, — вон, в управлении больше половины следователей женщины. И ничего, как-то справляются.

— Так ведь они следователи, — поспешно возразила Корхмазян. — А я кто? Я кухарка. Я только и могу, что обед приготовить да пожалеть кого-нибудь. Вот собачку вашу очень мне жалко!

Поняв, что тема разговора безрезультатно исчерпана, Илья огляделся по сторонам и подошел к висевшей на стене деревянной полке, почти полностью заставленной одинаковыми стеклянными емкостями. Отличалось лишь их содержимое. Каждая баночка наполовину, а то и на две трети была заполнена каким-то порошком, большей частью яркого цвета. Все оттенки красного, оранжевого, желтого, коричневого. Хотя, белый и черный тоже присутствовали.

— И как вы их отличаете? — Илья хотел было взять с полки одну из банок, но в последний момент остановился.

— Постоите с мое у плиты, научитесь, — отмахнулась Корхмазян. — да и потом, что тут сложного? Вы ведь хотели найти, где стоит черный перец? Так ведь не ошиблись.