Пилигрим

Юрий не сразу понял, о чем идет речь. С трудом вспомнил — занятия по тактике, он назначает Джаббара «раненым», а контракторы, вроде был Иова и еще кто-то, не оказали лейтенанту помощь.

Он сделал глоток кофе, давая себе время обдумать ответ, поднял глаза на терпеливо ждущего офицера.

— Случайно ли я назначил тебя «раненым»? — переспросил Юрий. — Нет, не случайно…

— Ты хотел унизить меня перед подчиненными? — Джаббар даже не дослушал, у него уже было заготовлено обвинение.

— Нет, — Гарин сокрушенно тряхнул волосами. — Кахир, почему ты меня воспринимаешь, как мелкого мстительного слизняка? Для чего мне так поступать с тобой?

Лейтенант молчал, глядя в пол.

— Ты ведь и сам понимаешь, что это ерунда, — вздохнул Юрий. — Вон, даже кофе принес.

Джаббар молчал.

— Это было простое занятие, — попытался объяснить Гарин. — «Раненым» мог быть ты, я, кто угодно. То, что «блохи» повели себя таким вот образом — это другой вопрос, я с ним уже разобрался. Но к тебе это никакого отношения не имеет. Вот честно, Кахир, что ты еще от меня хочешь услышать?

По лицу бывшего заместителя было сложно понять, что он думает. У Юрия вообще создалось впечатление, что лейтенант специально искал конфликт, жаждал какого-то скандала.

И лишь когда Джаббар кивнул и собрался уходить, Юрий догадался в чем дело.

— Пей кофе, — лейтенант отвел взгляд. — Запоминай вкус. С завтрашнего дня я официально назначен командиром группы.

Однако, в голосе молодого офицера не было радости или злорадства. В нем была какая-то неловкость, которую он, видимо, хотел заглушить руганью с Юрием.

В свою очередь, Гарин с удивительным для себя самого безразличием отреагировал на услышанное. Либо действительно сказывалось утомление, либо он морально был готов к чему-то подобному. Поэтому, лишь ухмыльнулся в бороду, произнес негромко:

— Что ж, поздравляю. А меня куда, знаешь?

Кахир откашлялся, нахмурился. Ответил, словно извиняясь:

— Я просил оставить тебя в группе как особо ценного сотрудника. Капитан сказал, что по тебе будет особое распоряжение.

Юрий криво улыбнулся, залпом допил кофе, протянул бывшему заместителю чашку.

— Спасибо за кофе.

Джаббар принял чашку, покрутил ее в руках. Бросил на Гарина быстрый взгляд, коротко кивнул и молча вышел вон.

Как только створка за Кахиром закрылась, Юрий закинул руки за голову и завалился на койку. Уставился в потолок.

Что ж, вот, видимо, и конец истории контрактора Гарина. Жаль, конечно, что все так получилось. А, с другой стороны, он знал, что этот день настанет. Он понял это в тот момент, когда в его жизни вновь появилась Элли. Юрий не верил в предопределенность судьбы, однако, на сей раз, четко ощутил дыхание грядущих перемен. Девушка была тем фактором, который невозможно игнорировать. Сколько бы он смог ее прятать ото всех? Сколько бы она смогла это терпеть? Как вообще возможно делать вид, что все по-прежнему, после ее рассказа?

Так что, не сейчас, так потом, но Юрию пришлось бы покинуть ставший родным борт «Полыни».

А, собственно, что его здесь держало? Уверенность в завтрашнем дне? Чувство нужности? Друзья? Любимая?

Да. И этого было достаточно. Конечно, порой он укорял себя за то, что больше не прилагает усилия для поиска Родины. Но, отцы-духовники, он понятия не имел, как это сделать! Захватить звездолет и бороздить космос, как он когда-то хотел? Чушь, для управления звездолетом нужна команда. Но даже с ней, даже на самом современном корабле никуда не деть тот факт, что космос, раздери его так, чудовищно огромный! Лишь перелетая сквозь Арки от звезды к звезде, Гарин понял ужасающие расстояния, разделяющие объекты в этой холодной пустоте. Как, скажите на милость, здесь можно найти такую крупицу, как полумертвый корабль, не подающий и не отвечающий на сигналы?

Поэтому, Гарин смирился со своей судьбой. Принял ее и даже полюбил. А теперь, вот, в ней появилась Элли, как напоминание о том, что жить нужно ради чего-то великого.

Как и умирать.

Его не беспокоили почти до полудня. Потом за дверью раздались приглушенные разговоры, створка отошла, явив Юрию сухого и сгорбленного корабельного доктора.

— Не будете бросаться на старика, господин Гарин? — без тени страха спросил Тэ Иревиа, приваливаясь к косяку.

— С чего бы мне это делать? — спросил Гарин, садясь прямо.

— Как знать, как знать, — пробурчал под нос доктор. — Как вы себя чувствуете? Отдышка? Подагра? Гемморой?

— Все в порядке, спасибо, — рассмеялся Юрий. — Док, что вас выгнало из офицерской кают-компании? Только ли забота о моем здоровье?

Пожилой аджай поморщился, словно от зубной боли, качнул длинной кистью туда-сюда.

— Не обольщайтесь, господин Гарин. Пусть вы мне и симпатичны, как любопытный представитель своего вида, но в это утро я, все же, предпочел бы вашей компании бутылочку кислого лидийского.

— Но вы здесь.

— Мимоходом, — Тэ Иревиа отлепился от одного косяка, тут же привалился к другому. — С нижних палуб. Там два матроса решили проредить медицинский страховой фонд корпорации, заразившись какой-то кожной инфекцией. Впрочем, вас это мало касается, если только вы не любитель любоваться язвами и экземами.