Пёстрые эскизы. Сборник рассказов

Автобус, пыхтя и сопя, лениво катился по узким улочкам Рима, в нём смирно сидели разморённые летним зноем пассажиры, которые с вялым безразличием смотрели в окно на произведения эпохи Возрождения – скульптуры, памятники, шедевры архитектуры. Всё это они видели уже тысячу раз, и температура воздуха за окном их интересовала куда больше, чем аллегории Лоренцо Бернини, олицетворяющие великие реки мира, и кто его знает, если бы не работа и дом, каждый из них с удовольствием плюхнулся бы в воду фонтана, чтобы немного охладиться, невзирая на правила приличия и поведения большого города, обязывающие своих граждан к благопристойной корректности.

Это был первый приезд Жан-Люка в Рим, и он с неистовым любопытством восторженного туриста вертел головой в разные стороны, стараясь ничего не пропустить вокруг, всё ему нравилось: город, люди, памятники. Двадцативосьмилетний почтальон из Альби, который как-то утром сидел в своём жёлтом Renault Kangoo с коробкой-бандеролью в руке со стёртым адресом после выпитой маленькой чашечки кофе у m-me Foche, где он всегда отдавал письма прямо в руки, услышал интересный вопрос из автомобильного радиоприёмника от своей любимой радиостанции:

«Как звали второго ударника Led Zeppelin?» Будучи фанатом легендарной группы, почтальон знал наизусть не только возраст и даты рождения музыкантов, но даже имена их жён, поэтому сразу позвонил на радиостанцию и выиграл бесплатную путёвку в Рим на целых три дня.

Автобус, всё так же неторопливо поскрипывая рессорами, продолжал катиться по городу. Рядом с Жаном сидела итальянская бабушка, по-старчески нервно сжимая ручку сумки-тележки на колёсах, жара вконец разморила старую женщину, и она, поклёвывая изредка носом, быстро подымала то и дело опускавшуюся голову. Над ней стоял худой мужчина лет сорока с надменным выражением лица римского центуриона и сверху ехидно посмеивался над старушкой. Прямо перед ними сидела пара молодых девиц, с наушниками на шее, дальше – две пожилые женщины, старик с внуком, пара американских туристов, группа рабочих из строительного управления в серой спецовке с названием фирмы на спине и, очевидно, студент с портфелем через плечо. Проехав пару остановок, Жан почувствовал, как пот катится жиденьким ручейком по позвоночнику вниз, к тому самому месту, откуда растут ноги, на лбу появилась лёгкая испарина. «Это сколько же градусов на улице, если так душно в автобусе? – подумал он. – Интересно, работает у него кондиционер?» И словно в ответ на его вопрос, обращаясь ни к кому, худощавый пассажир сказал:

– Сегодня обещали под сорок градусов.

Бабушка, очнувшись от дремоты, вскинула на него безучастный взгляд тусклых глаз и, не сказав ничего в ответ, уже традиционно погрузилась в дремоту под саркастическую улыбку худого. За окном автобуса кипела жизнь, по улицам шли горожане, туристы, дети, мелькали бутики с пыльными витринами, которые ловко мыли малайцы, кто-то менял рекламный плакат Coca-Cola, вытаскивая его из железного квадрата с подсветкой, женщина приятной внешности терпеливо ждала под городским платаном с пластиковым кулёчком в руке, когда наконец закончит испражняться её французский бульдог, чтобы убрать за ним. Улицы сменялись новыми улицами, мелькали лица прохожих, дома с лепными фасадами, группки прожорливых голубей, клюющих асфальт… «Как хорошо, что я не на работе, – подумал Жан. – Сейчас сидел бы в машине да письма считал, жаль только, что нет m-me Foche, кофе, наверное, заварила и ждёт меня с croissant au beurre», – вздохнул он и вспомнил, что ещё не был на площади Навона. Обернувшись, он огляделся по сторонам и решил всё-таки спросить дорогу у старушки рядом, которая уже окончательно отогнала сон и отрешённо смотрела в окно осоловевшими глазами.

– Синьора, не будете ли вы так любезны подсказать, где мне выйти, чтобы пройти до Piazza Navona?

– На следующей, – последовал неожиданно быстрый ответ

– Ну и что он будет делать на следующей? – спросил худощавый пассажир, ухмыляясь.

– Оттуда рукой подать, – не обращая на реплику, невозмутимо продолжала бабулька

– Сойдите и спросите у кого-нибудь дорогу на Navona, вам дальше объяснят, – вмешался студент в очках.

– Кто объяснит? Такие же гаврики, как и вы! – раздражённо воскликнул худой пассажир. – Не слушайте их, они ничего не знают, могут такое насоветовать, потом три часа по городу будете ходить в поисках Piazza!

«Очевидно, у него обострённое чувство собственной значимости», – подумал Жан.

– Надо пройти чуть по набережной к дворцу Правосудия, потом через Тибр к улице Via Giuseppe, a там рукой подать, – объяснил один из рабочих.

– Ты его ещё к Пантеону пошли, оттуда вообще два шага, – не унимался худощавый

– Ты кто такой, чтобы мне тыкать?! – возмутился рабочий.