Письма

Итак, пребывайте в мире и согласии. Вот какую Пасху желаю я справить с вами; полагаю, что справить ее мы можем только в теле святой Церкви, ибо в ней происходит омовение кровью Сына Божия, уносящей прочь нечистоту наших грехов. В святой Церкви мы обретаем пищу, насыщающую и питающую душу; а также брачное одеяние, в которое нам подобает облечься, дабы войти на брачный пир вечной жизни[369], куда зовет нас закланный Агнец, распятый за нас на Кресте. Это одеяние мира, умиротворяющее сердце, прикрывающее срам нашей наготы, то есть нашего ничтожества, пороков и раздоров, существующих между нами и лишающих нас одеяния Благодати. Итак, коль скоро сладостное милосердие Божие возвращает нам это одеяние, поспешите за ним с мужественным усердием к отцу нашему, дабы смерть не застала вас обнаженными. Нам предстоит умереть, а когда — неведомо. Не ждите подходящего момента, ибо время не ждет вас. Было бы большой глупостью ждать и полагаться на то, в чем человек не уверен и чего на самом деле не имеет.

Ничего более не скажу. Простите мое самомнение; виною тому — моя забота о спасении как души вашей, так и тела, а также скорбь из-за вреда, который вы наносите себе в духовной и мирской жизни. Поверьте, я бы охотнее сказала вам это лично, чем в письме. Если могу сделать что-нибудь во славу Божию и ради вашего соединения со святой Церковью, то готова отдать жизнь, если нужно. Пребывайте в святой и сладостной любви Божией. Иисус сладостный, Иисус любовь.

ПИСЬМО 31 (170) Мессеру Пьетро, маркизу дель Монте, подеста Сиены [370]

Во имя распятого Иисуса Христа и сладчайшей Марии. К Вам, дражайший отец в сладостном Иисусе Христе, обращаюсь я, Екатерина, слуга и раба слуг Христовых, в драгоценной крови Сына Божия, желая видеть Вас истинным слугою и рыцарем Христовым, всегда мужественно сражающимся с пороками и грехами, без небрежения, с подлинным и святым усердием, чтобы, когда придет сладостный час смерти, мы с победою возвратились в истинный град Иерусалим, видение мира[371], где не будет плоти, бунтующей против духа.

Но внемлите, отче: если мы желаем вечной жизни, то нам нужно отринуть плоть до того, как придет смерть и плоть отринет нас; то есть надлежит отказаться от плотских устремлений, желаний и чувств. О, не ждите, пока Вас уговорят их отринуть, ибо времени на уговоры нет. А ничто другое не превращает человека в животное в такой мере, как этот извращенный порок. И какое великое неразумие для творения Божия — утратить достоинство и из-за такой ничтожной малости сделаться тварью бессловесной.

Так искореним же сей порок и поборем его и все прочие пороки благоуханием святого воздержания и целомудрия, заслоняясь от ударов щитом святейшего Креста. Будьте же истинным судьей и господином там, куда поставлены Богом; честно воздавайте должное бедному и богатому, как того требует святая Справедливость, коей всегда должно сопутствовать милосердие. Ничего более здесь не скажу.

Сообщаю Вам о случае, имевшем место в монастыре Святого Михаила Архангела в Вико[372]. Один молодой человек — его имя Вы узнаете из письма, которое отправила Вам настоятельница этого монастыря, — уже давно досаждавший монахиням, дошел до того, что, как они мне сообщили, проникает туда, когда ему вздумается, разобрав замурованное монастырское окошко, и угрожает безобидным насельницам поджечь монастырь и спалить их всех. Поэтому прошу Вас и заклинаю принять меры, которые Вы сочтете наиболее приемлемыми, дабы положить конец безобразию. Не хотела бы, однако, чтобы виновник лишился жизни;[373] любое же другое наказание весьма утешит меня. Ничего более не скажу на эту тему. Да просветит Вас Святой Дух в этом и во всем прочем. Слава Иисусу.

ПИСЬМО 32 (131) Никколо Содерини во Флоренцию [374]

Во имя распятого Иисуса Христа и сладчайшей Марии. Достопочтеннейший и дражайший брат в Иисусе Христе! Я, Екатерина, слуга и раба слуг Христовых, поддерживаю и благословляю Вас в Его драгоценной крови. Желаю видеть Вас истинным сыном и слугою распятого Иисуса Христа — Вас видеть и всех близких Ваших; слугою, которого выкупил Сын Божий. Вы всегда должны вести себя как слуга, стоящий перед своим Господином, всегда боящийся оскорбить Его или оказаться Ему неугодным. Хочу, чтобы Вы всегда так поступали и помнили, что очи Господа, которому мы должны служить, всегда устремлены на нас[375] и потому нам всегда подобает бояться оскорбить столь доброго и дорогого Господа. Это и есть тот святой страх, что, подобно слуге, входит в душу и изгоняет из нее всякий порок, грех и всякий поступок, совершаемый против воли Божией.