Письма из Коврова

7 июля 2011 г. Вот что я сегодня еще раз поняла: общение с Машей дисциплинирует сознание, приучает к сосредоточению, к проживанию момента. Ведь как бывает: вроде сядешь с ней рядом, а мысли куда только не сбегают, чего только не нахватаются по пути. и получается, что ты совсем «не рядом». Маша не допускает такого расслоения личности в своем присутствии. Она встречает человека. Улыбается, трогает за руку, ловит взгляд. Она добивается контакта глаза в глаза, заглядывая с одной стороны. С другой. Кивает. В особо тяжелых случаях рукой поворачивает лицо к себе, иногда за волосы, иногда с рассерженными интонациями. Она поразительно чувствует, когда человек к ней, наконец, «дошел» весь. Тогда она начинает общаться на высшем уровне, как мы говорим… и уже невозможно «сбежать», Машка всем своим существом крепко держит тебя тут. Поэтому если мы одеваемся гулять, то мы просто одеваемся гулять. Я не варю в это время суп в своем сознании и не думаю – есть ли лужи. Это все достается другому времени. Это какое-то совсем другое качество жизни.

«Где мордашка?»

У Маши, наверное, уже давно сложилось впечатление, что у ее мамы плохо с памятью. Ведь мама постоянно задает одни и те же вопросы. Например, когда мы ходим, я всегда спрашиваю: «Где мордашка?» И Маша всегда (за редким исключением) поднимает голову, показывает свою мордашку и морщит нос, радостно удовлетворяя уже в который раз один и тот же запрос.

10 июля 2011 г. Машка мало спит и тихо плачет по ночам. В глазах – просьба о помощи.

Начинаю отвлекать на любимые забавы – пытается в ответ улыбаться, но слезы побеждают. Почему-то кажется, что болит голова. Раскрошила цитрамон и в банан спрятала. Машка держит во рту, не глотает, смотрит с большим удивлением – что это? С трудом принимает «помощь», и через 15 минут Маша как ни в чем не бывало смотрит очередную кукольную байку про бабу с дедом, слушает стихи, сидя в асимметричных позах, и до самого густого леса посылает свои А-Б.

12 июля 2011 г. Обычный июльский день.

Машка завтракает лесной земляникой. Сама берет пальчиками, хоть некоторые и мнутся, торопится съесть. Когда наедается, ягодки начинают падать на пол.

Потом долго выходим из домика, долго стоим на крыльце: Машке непременно надо проверить – достаточно ли параллельно висят провода (те, что с током на столбах!), насмотреться вокруг и потом спускаться по трем ступенькам.

Иногда зайдем в тень за угол, там ее любимый огромный бак с водой (она сразу смотрит в его сторону), сразу – руки в воду чуть ли не по плечи по очереди каждую и с пальцев попить, стучать по воде, смеяться, кричать от радости что на ум придет, безрезультатно топить арбузы (если это – август), привлечь к себе внимание всей округи, получить много «приветов» и улыбок, в конце концов вымокнуть до нитки и замолчать в приступе задумчивости. Значит, пора под яблоню.

Иногда от сильных эмоций, от неистово-радостной речи, произносимой всем телом, ноги уж и идти не могут. Приходится немножко посидеть на стуле, что всегда рядом дежурит, и переодеться.

В узорчатой тени большой яблони Машка лежит на спине и смотрит в небо. Она будет так лежать, не шелохнувшись, очень долго и смотреть в небо, как другие смотрят в книгу. Поначалу, когда я еще не понимала, что ее надо оставлять с небом наедине, я начинала рассказывать про облака, на что они похожи. И вдруг увидела, что я отвлекаю ее от более важной жизни. Эти ее минуты я почему-то назвала «моментом присутствия». и больше не мешала.

Кстати, под яблоней мы всегда сидим на белом полотне. Гигантские муравьи, живущие где-то неподалеку, ходят к нам в гости, на белом хорошо их видно. Я не поленилась, измерила одного штангенциркулем, оказался 14 мм (это у меня от папы, он любил измерять «развал» ушей у котов тем же инструментом).

Перед обедом мы успеваем походить босиком по траве и песку, поползать за упавшими яблоками, проверить все емкости с водой (бочки большие и малые), нарвать зелени к столу.

Иногда Машка свалится поспать днем, а мне жалко спать, сижу на крылечке и смотрю на лес.

Солнце путешествует, и ближе к вечеру Машка смотрит в небо, лежа на спинке, уже под другой яблоней. Потом по ягодке с каждого кустика и – купание в «Голубой Чашке», огромном бассейне, где уже успела нагреться за день вода. Машка хохочет, плавает сама в круге, сначала хватается за бортики, «спасаясь», потом верит в безопасность. Тем более мама тут рядом волну создает.

Вчера в «чашку» не залезали. Вчера посещали корыто по имени Бидон. Можно услышать такой вопрошающий крик от дежурного по воде папы: «Кролик сегодня в Чашку или в Бидон полезет?»