Письма к отцу

Ну что, я вышла замуж. Теперь у меня своя семья. Я не уверена, что тебе есть до этого какое-то дело, думаю, ты прочтешь, улыбнешься; не глядя мне в глаза, скажешь: «Ну что, поздравляю». Ты не обнимешь ни физически, ни словами, как бабушка моего – ого – мужа: «Добро пожаловать в семью». Не напишешь, как твоя вдова и моя мама – в письме к родителям моего – ого – мужа: «Это теперь наши дети». Ты скажешь: «Ну тебе, главное, нравится? Ты, главное, довольна?» – и займешься чем-то более интересным.

Я рассказывала матери моего – ого – мужа, что ты был строгим, резким, требовательным, что тебя боялась мама, что я бы не сделала многих вещей, если бы ты был жив, – вероятно, не поступила бы в столичный институт и не вышла бы сейчас замуж. Рассказывала и понимала, что ты всегда заставлял меня чувствовать себя неловко – от моей (нашей с тобой) выдуманной исключительности, от чужой «обывательщины» – выпирающей отовсюду. Ты никогда не говорил об этом напрямую, но я всегда чувствовала это в напряжении твоего тела, в напряжении с в о е г о тела – выравнивала плечи, скрывала дрожание губ, колен, пальцев. Я боялась тебя, папа. Я боялась других – из-за тебя. Я издевалась над теми, кто умел быть смешным, оказывался искренним, радовался простым мелочам – Новому году, запаху мандаринов, солнцу среди зимы, тому, что мы – с ним – моим мужем – жених и невеста. Его родители умеют этому радоваться, умеют наслаждаться каждым моментом, а ты – почему-то – не умел.

«Тебе больше нравится ездить к родителям со мной или без меня?» – спросила я сегодня – ого – мужа. Он удивился, сказал, что, конечно, со мной. «Почему?» – «Не знаю. Потому что я тебя люблю». Ты никогда не говорил, что любишь меня, папа. Ты всегда считал, что тот, кто любит, – дурак и обыватель. Что есть вещи поважнее любви – наука, политика, рассуждения о религии и философии. Умные люди говорят об идеях, глупые – о чувствах. Ты о чувствах не говорил никогда.

Кажется, ты ошибался. Потому что настоящее счастье – говорить о чувствах, слышать о чувствах. Особенно сейчас – когда в стране и мире нет никакой стабильности, когда мое «я люблю тебя» звучит как «тебе нужна моя помощь?», когда я не сплю в четыре утра и пишу письмо тому, кого нет в живых больше пятнадцати лет, и тому, кто меня – если вдруг когда-нибудь увидит – не узнает.

Несмотря ни на что – я скучаю по тебе, папа. Я хочу научиться говорить это не только мужу, но и маме. Я не умею. Вы меня не научили. Но это не ваша вина.

Обнимаю. С наступающим Новым годом, если там, в твоей пустоте, в твоем нигде, отмечают отсчет земного времени.