«Если бы отец был жив…» – иногда начинает брат, но осекается. Он не знает, что было бы, если бы отец был жив. Его воображаемый отец не имеет ничего общего с отцом настоящим, его иллюзорное будущее не имеет ничего общего с болезненной современностью.
«Если бы отец был жив, ты бы тоже поступила на истфак». У меня тоже воображаемый отец. Мой воображаемый отец убежден, что то, что я окончила Литинститут, а после стала преподавать литературу, – это правильный выбор.
Последнее письмо отцу Светлана Аллилуева написала в мае 1941 года, незадолго до начала войны. Сталин засиживался на бесконечных ночных совещаниях (он знал, что стоит на пороге пятилетнего – мирового – кровопролития, самого страшного в двадцатом веке?). Дочь ждала его дома. Хотела обнять перед сном и, возможно, чтобы он поцеловал ее в щеку, пощекотав усами, как делал это в детстве. Она ушла спать, так и не дождавшись. Оставила записку:
«Мой дорогой секретаришка, спешу Вас уведомить, что Ваша хозяйка написала сочинение на „отлично“! Таким образом, первое испытание сдано, завтра сдаю второе. Кушайте и пейте на здоровье. Целую крепко папочку 1000 раз. Секретарям привет.
На этом закончилась игра в приказы, началась реальная жизнь. Если, конечно, войну можно назвать реальной жизнью.