Письма к отцу

Сегодня была в театре, вернее, в сахаровском центре. Ходила на постановку второй раз (первый был в прошлом году). За последние два года посмотрела только этот спектакль. Зато дважды.

Актеры (они же режиссеры) – недавние выпускники ГИТИСа. Их двое – парень и девушка. И они любят. Любят Осипа Мандельштама. Спектакль посвящен отношениям Осипа и Надежды, его жены. Не будь Надежды Мандельштам в жизни Осипа – он умер бы сразу. От неумения жить в быту, без поддержки, без того, кто воспринимал его всерьез и любил его за него самого. Знаешь, папа, милый мой папа, то, что было между ними, это – настоящая любовь. Та, которая не ищет своего, не превозносится, все переносит.

Размышляя о судьбе Мандельштама, я долго не могла понять: как это он, неказистый, смешливый, не знающий жизни, не умеющий эту жизнь проживать (в практическом смысле), перенес страшное испытание – предательство своей страны, несправедливое наказание? А потом осознала: с ним всегда была его Надя. Та, которая заменила ему безумных и верных (ли?) друзей из «Бродячей собаки», заставила забыть неразделенные влюбленности в Цветаеву и других женщин. Та, что прошла с ним весь путь – от первого ареста до последнего. Та, что хранила в кастрюлях его рукописи, не дала им погибнуть. Наконец, та, что бежала вниз по лестнице больницы, из окна которой он однажды выпрыгнул, бежала, рыдая, молясь, сжимая в руках его пиджак – успела ухватиться.

Ей было некогда думать о том, достоин ли он ее. О том, какой он, этот Осип Мандельштам. Она просто любила. Любила человека больше идеи человека. И он – любил. Потому что отдавали, потому что были рядом, потому что жертвовали.

Папа! Я никогда никем не жертвовала. Я никогда никого не любила. Гордилась, превозносилась, искала своего. Даже по отношению к тебе. Даже по отношению к маме – сейчас! А вы – терпели. Вы любили меня не за любовь (которой от меня было не дождаться), а за то, что я ваша дочь.

Вчера (отчего-то!) по дороге домой несколько раз прочитала «Отче наш». Сегодня (случайно!) цитирую верлибры Нового завета. Что же это, откуда во мне? Утром дерзила парню, которому я нравлюсь, сравнивала себя с ним и чувствовала грызущее, тоскливое, страшное «я лучше него». Никак не могла от этого ощущения избавиться. Съездила на спектакль, поужинала с подругами.

Тебя не стало раньше, чем я открыла для себя Осипа Мандельштама. Но помню голос, бархатный, приятный: «Давайте прочтем стихотворение, мы все-таки не каждый день Мандельштама читаем». Я не знаю, чей голос. Поэтому приписываю (дарю!) его тебе. Мой милый папа, я соскучилась. И отдаю тебе строчки из стихотворения о настоящей любви:

Еще не умер ты, еще ты не один,

Покуда с нищенкой-подругой

Ты наслаждаешься величием равнин,

И мглой, и холодом, и вьюгой…