Пламя над Волгой. Крестьянские восстания и выступления в Тверской губернии в конец 1917–1922 гг.

Глава 4. Хрупкое перемирие (январь – июнь 1919 г.)

Тихое начало

Первые месяцы 1919 года не предвещали бури, которая разразится в губернии в начале лета. Можно сказать, что в январе и феврале, несмотря на продразверстку, было тихо и причины для столкновений были совсем другие.

Скажем, решила советская власть собрать весь нетрудовой элемент губернии в Тверь, в трудовую роту, ибо нечего, когда весь народ бьется за собственное счастье, не участвовать в общей битве. 20 января, выполняя это распоряжение, Киверический волисполком (Бежецкий уезд) собрался отправить в губернский центр местного священника. Возмущенный этим председатель сельсовета деревни Чернеево Дмитрий Морозов собрал сход, который в полном составе, человек триста, отправился в Киверичи. Где крестьяне и потребовали оставить священника в покое и распоряжение отменить, называя советских служащих нехорошими словами и угрожая. Правда, до столкновения дело не дошло: после агитации народ разошелся по домам. Это не помешало бежецкой милиции арестовать тринадцать человек и передать в ЧК[198].

11 февраля в Борзынской волости Вышневолоцкого уезда тоже произошло столкновение из-за мобилизации священников в трудовую роту, а также по причине общего недовольства кампанией по вскрытию мощей. Несколько советских работников были избиты. Есть сведения о том, что соседей поддержали жители Бараньегорской и Поведской волостей Новоторжского уезда, но как именно – сказать сложно. На подавление выступления был отправлен отряд вышневолоцких милиционеров в количестве пятнадцати человек. Он арестовал по указанию волисполкома трех человек, еще двое зачинщиков бежали. На волость (точнее, на сорок наиболее обеспеченных жителей) была наложена контрибуция в 100 тысяч рублей[199].

В феврале в Олехновской волости Вышневолоцкого уезда из-за тревожной обстановки было объявлено осадное положение[200]. Что вынудило волисполком принять такое решение – неизвестно.

А вот в Чижевской и Поречской волостях такое же решение было принято после столкновения местных крестьян с продотрядом. 14 февраля в Поречье прибыли подводы за хлебом, направленные из волостного ссыпного пункта. В волости хватало своих голодающих, и такое событие вызвало возмущение крестьян, собравшихся на базаре. Подводчики и возглавлявший их инструктор уездного продкома Свитков были избиты и отправлены восвояси.

Про это узнали в соседней Чижевской волости, местные коммунисты решили ликвидировать выступление своими силами и отправились в Поречье арестовывать контру (в итоге арестовали весь волостной исполком). Но там собралась огромная толпа, до трех тысяч человек, были стычки без применения оружия, нескольких коммунистов серьезно избили, в том числе бывшего председателя комбеда Зайцева. Точного подтверждения информации некоторых источников о том, что один коммунист был убит, нет. Однако дальше этих стычек дело не пошло. Более того, волостное собрание решило отправить ходоков в Москву, чтобы узнать, правильно ли действует местная власть, отбирая хлеб.

В это время в волостях находились агитаторы уездного агитпросвета Леший и Евстигнеев (запомним эти фамилии, через пару месяцев они будут упомянуты не где-нибудь, а в постановлении ЦК партии большевиков), которые и отправили в уезд телеграмму о восстании. Из Бежецка были направлены два отряда, в общей сложности до шестидесяти человек, с пулеметами. В Чижевской и Еськовской волостях мобилизовали коммунистов. Продвигался отряд медленно, не желая вступать в столкновения с толпами, ждали, когда крестьяне разойдутся. В итоге рейд по мятежным волостям затянулся до 19 февраля, когда прошел волостной митинг, был распущен реввоенсовет и власть передана Лешему и Анисимову с поручением переизбрать совет, перерегистрировать коммунистов в Поречье, а заодно наладить сбор продуктов и борьбу с дезертирством[201]. К чему это привело – узнаем позднее. Судьбу арестованных за это выступление и даже их количество установить не удалось.

В те же дни схожие события происходили в Дорской волости Новоторжского уезда. 14-го числа в деревне Бирючево был разоружен и изгнан продотряд из коммунистов, которые пытались изъять хлеб, описанный в 1918 году местным комбедом. На собрании крестьяне решили не допускать вывоза хлеба, а голодающих снабжать по твердым ценам – 30 рублей за пуд овса. Обратились в соседние деревни, все пообещали помощь, если продотряд вернется. Еще бы, ведь ходили слухи (надо полагать, не лишенные оснований – начальник станции Калашниково вспоминал, что отбирали даже хлеб, предназначенный для обеспечения бедноты), что все выгребают подчистую, оставляют по 10–15 фунтов на месяц вместо положенного по советским нормам пуда на едока.