Планета повелителя зверей

— Я нашел молодого воина из нашего народа, умершего такой же смертью, — сообщил Сторм. Он жестикулировал, а сам тем временем размышлял. — Его одеяло, там, где на него попала кровь, было съедено, и деревянная кровать, на которой он лежал, тоже была источена, где на нее попала кровь. Вы находили мертвых лошадей. С ними тоже так? Была ли съедена земля там, где на нее пролилась кровь?

— Нет, с лошадьми так не бывало. А вот с мертвыми нитра было именно так. Наша кровь для Ночной Смерти — любимое лакомство. Смерть подбирает все до капли, не оставляет ничего.

Должно быть, дело именно в этом — хотя бы отчасти. В крови туземцев и людей есть что-то, привлекающее убийц.

— Ваш народ — народ великих охотников. Вы можете часами идти по следу в пустыне. Вы умеете находить следы даже в Великом Унынии. Не встречался ли прежде кто-то из вашего клана со смертью, подобной этой?

— Мы никогда не встречали ее. Наша громовая барабанщица говорит, что за всю историю клана ничего подобного не бывало.

— Умирают люди и нитра. Умирают лошади и фравны. Видели ли вы кости других жертв? Кого еще убивают эти твари?

— Мы видели кости фифр. Их больше, чем обычно. Не намного, но больше, чем в прежние сезоны. Однако мы думаем, дело тут не в самой Смерти. С тех пор как стало меньше фравнов, птицам сделалось труднее добывать шерсть для своих гнезд. И теперь слетки чаще умирают по ночам от холода. Их родителям гнезда понадобятся позднее. Но и они будут умирать от зимних холодов, если им не хватит шерсти на гнезда. Других костей мы не видели.

Остаток дня Сторм ехал молча. Итак, от этих тварей-убийц уже потянулась цепочка вторичных смертей… Плохо, очень плохо. И очень загадочно. Что общего у людей, нитра и норби с лошадьми и фравнами, если не считать того, что все они живые?

В отличие от Сторма, Хинг выглядела очень довольной: она глазела по сторонам и время от времени попискивала, когда замечала что-то, вызвавшее у нее интерес. Но спускать ее на землю Хостин отказывался, и к тому времени, как они добрались до стойбища, самка суриката была порядком рассержена этим. И все же Сторм по-прежнему удерживал ее, мягко, но настойчиво. Если она забежит в один из шатров нитра, ее могут испугаться. Сторму вовсе не хотелось, чтобы Хинг покалечили или убили.

Она верещала все громче, и тут кто-то подошел к Хостину и предложил:

— Давайте я ее подержу.

До него не сразу дошло, что слова эти были произнесены вслух. Он резко повернул голову — и встретился глазами с Тани.

— Что вы тут делаете?! — прохрипел он в ужасе.

— Высоко Прыгающий попросил меня о помощи. Он сказал, что здешняя шаманка хочет поговорить со мной.

Тани неправильно поняла причину тревоги Сторма и добавила, чтобы его успокоить:

— Все в порядке. Я посылала Мэнди на ранчо, и она сообщила, что я гощу у друзей из племени норби.

У друзей из племени норби! Сторм открыл было рот, но смолчал. Откуда она могла хоть что-нибудь знать про нитра? По всей видимости, никто ничего ей о них не рассказывал. Ни о том, что эти дикари сильно отличаются от сравнительно цивилизованных норби. Ни о том, что они отрубают левые руки убитых врагов и подвешивают их вялиться в дымоходах своих шатров. Ни о том, что они враждуют с людьми, с норби и другими кланами своих соплеменников…

Один из воинов-нитра направился к девушке, и Хостин усилием воли заставил себя не двигаться с места. Тани обернулась к туземцу, и оба принялись жестикулировать. Ага, значит, она где-то успела выучиться языку жестов… Вероятно, по образовательным программам: ее жесты были слишком правильными. Говорила она не очень быстро, но достаточно внятно. Сторм начал следить за разговором, и его ждал немалый сюрприз.