Планета в подарок

Рилиот заставил себя сконцентрировать внимание на голограмме. На выбранном канале новостей речь шла об Ингане, куда вскоре должна была попасть его Линти. Точнее, об аукционе на Вилотонге. Аукцион торжественно объявляли открытым. Устроители не только ничего не теряли на решении Совета высадить туда пиратов из вернувшегося Лиге крейсера, но и воспользовались шумихой вокруг этой истории, как рекламой для своего главного лота. Ставки обещали быть непомерно высокими. Следом выступавшие перед прессой военные уверенно и с победной улыбкой убеждали, что выставленная на продажу планета станет «стерильной» задолго до того времени, как определится ее настоящий, законный владелец…

В сопровождении своего совета Григ вышел на «обзорную» крышу сруба, где только что закончилось совещание военачальников. С высоты тридцать метров он осмотрел созданный Виком лагерь. Теперь деревянный город кипел. Десятки тысяч поднятых по тревоге людей считали неуместным в такой ситуации действовать не спеша – все носились, прыгали, перебрасывали друг другу оружие, чистили и точили лезвия мечей, топоров, кинжалов – с помощью этих и прочих металлических игрушек сегодня можно было спасти или погубить жизни, – разминали суставы, разогревали мышцы, приводили в порядок латы…

– Что, если мы подождем врага здесь? – спросил Вик. – Стены хоть и из дерева, но все же препятствие. Учитывая, что у врага явное численное преимущество…

– На этот раз нет, – возразил Григ. – Твои стены горят. И еще – мы должны сохранить малышей и женщин – будущее Братства в руках этих слабых существ. Они останутся за стенами, чтобы выжить. Солдаты Лиги не звери – безоружных они не тронут. Если выстоим, Вик, Закон придется подправить. В «Улье» у Братства был приток свежей крови, здесь мы заперты на одной планете – только наши женщины могут родить детей, которые пополнят ряды нынешних воинов. Если выживем, у женщин будет новый статус. Не статус воинов, но и не статус плен­ных.

– Тем более что эти-то сами решили вернуться. – Вик пожал плечами: – Я не возражаю, Отец.

– Мы не будем рисковать тем, что нам дорого, и ждать, когда враг начнет свою атаку. Мы выйдем навстречу врагу сами, как делали это тысячу лет по­дряд… Сколько собрали воинов?

– Сто пятьдесят тысяч, Отец. Включая детей и больных.

– Какой процент заболевших?

– Сегодня никто не признается, – отозвался Дор. – Но я полагаю – тридцать.

– Плохо! Что еще?

– Не все латы заряжены. Восемьдесят процентов лат – на треть. Нам оставили всего одну энергостанцию, и то – слабую: работает только днем, когда светит солнце.

– Ракетоносец! – вспомнил Григ. – Используйте всю его мощность, чтобы зарядить латы и тесаки!

– Да, Отец!

– Почему нам не применить эту штуковину для прикрытия с воздуха и разведки? – усомнился кто-то из бригадиров.

– Не советую! – заявил Виррадор.

– Почему? – Григ пристально посмотрел на бартерианца, невольно вспоминая, что тот был одним из врагов.

– Да мне не жалко, – капитан развел руками, словно говоря: «все, что угодно, взамен на жизнь». – Но где ваши мозги? Лорконтэн отказался от удара из космоса лишь потому, что вам нечем ему ответить. Поднимите в небо хоть один катер – увидите, чем это обернется!

– Он прав, – согласился Вик. – Звучит логично!

– И вообще, сэр, – решился напомнить бартерианец, – мы договаривались только доставить вас и альтинку. Моя работа выполнена. Позволите откланяться?

Григ на секунду заколебался:

– Раз я обещал – сдержу слово. Мы зарядим латы, выступим на Лорконтэна – тогда, капитан, можете быть свободны. Только заберите с собой Линти – я не хочу, чтобы она пострадала!

– Григ?! – Альтинка даже взвизгнула от неожиданности.

– Не спорь, – попросил юный Отец. – Если мы победим, ты вернешься. Если нет… Ты не Брат, тебе нет смысла умирать рядом с нами!

– Я больше, чем Брат! – воинственно воскликнула девушка. – Я люблю Отца Братьев! Я прилетела сюда не для того, чтобы попрощаться: что бы здесь ни случилось, мы будем вместе!

Григ встретил ее пылающий решимостью взгляд и улыбнулся: от гордости за свою любимую и от радости, которую испытал, услышав ее слова. Да и у какого мужчины не вызвало бы умиления грозное выражение на таком невинном и нежном личике.

ГЛАВА 20

Ворота деревянного города открылись, выпуская на равнину стопятидесятитысячную армию Братства. Боевые «абордажные» латы воинов в несколько раз увеличивали мускульную силу и защищали от всевозможных деформаций и излучений.

Братья выходили сотнями, которые уже снаружи, в поле, объединялись в тысячи, те, в свою очередь, сливались в тридцатитысячные бригады. У каждой тройки, сотни, тысячи, у каждой бригады был свой командир и свои знаки принадлежности к одному из названных подразделений. Латы каждой из бригад имели свой цвет: черный, красный, синий, зеленый и желтый. И сейчас разноцветные бригады одна за другой отходили на некоторое расстояние от города, чтобы иметь возможность вытянуться и перестроиться в ровную прямоугольную фалангу.