Плацкартный билет

– Чёрт! – выругался Хирург, подозрения оправдались: яд сопляков оказался опасней, чем они думали.

Игорь стянул с себя джинсы – Катины ещё не высохли – и они с трудом надели их на Катю. Она еле застегнула пуговицы – руки ходили ходуном.

– Жаропонижающее, – велел Хирург, и Игорь достал лекарства из рюкзака.

Катя выпила сразу две таблетки, её укутали куртками, на ступни натянули ещё одни носки.

Хирург снова проверил аптечку: даже антибиотиков нет. Простой набор: от кашля, поноса и головы.

– Поищу солодку, в лесу видел, – сказал он.

Игорь сел рядом с Катей и неловко обнял её, стараясь согреть. Вскоре вернулся Хирург. Он нёс невзрачные фиолетовые цветы, выкопанные вместе с корнем, и крапиву. Корни перемыл, мелко нарезал и стал варить в котелке. Затем протянул Кате:

– Пей понемногу.

И пояснил для Игоря:

– Корень солодки и как противовоспалительное, и при отравлениях используют. Сейчас ещё компресс из крапивы на ногу сделаем.

Когда Кате полегчало, они с Игорем соорудили шалаш – понятно, что задержатся здесь не на один день.

Катю лихорадило – температура упорно ползла вверх. Игорь клал ей на лоб и запястья бинты, смоченные холодной водой. Те мгновенно высыхали. Хирург постоянно поил водой и отваром. Потом Катю рвало, а он успокаивал:

– Организм чистится.

Ночью по очереди дежурили возле неё. Ей казалось, что сердце пробьёт дыру в грудной клетке – так сильно билось о рёбра. В глазах двоилось, нога онемела. Лишь через пару дней жар спал. Катя съела две ложки каши, и её не стошнило. К вечеру она выбралась из шалаша. От неё воняло потом, волосы слиплись. Хотелось смыть с себя болезнь, постоять под душем или полежать в ванне. Но от слабости пошатывало. Игорь принёс в шалаш котелок с тёплой водой, Катя намочила футболку и обтёрла тело. Хотя бы так, а завтра она попросит вымыть ей голову. Катя немного поужинала и быстро уснула. Видимо, яд до конца не вышел, поэтому ей приснился странный сон. В нём она видела огромное животное, похожее на оживший камень. Оно медленно шло по узкой тропе, а над ним светила чёрная луна.

Интерлюдия четвёртая

Глогх и постоялый двор флута

Флут переживал: тёмный путь никак не хотел закрыться или свернуть в сторону от постоялого двора. Странные деревья заполонили лес возле гостиницы. С вывороченными корнями, с огромными стволами, на которых проступали уродливые лики, с ветвями, напоминающими когтистые лапы. Флут перестал выходить: боялся, что схватят и… Дальше фантазия расцветала. То он представлял, как его тянут в разные стороны и рвут на куски. Прощайте, копытца! То видел, как дерево проглатывает его: оплетает сначала корнями, а потом ветви услужливо запихивают несчастного мохнонога в раззявленную пасть-дупло. Или, самое страшное, корни утаскивают Флута под землю, хороня заживо.

А ещё луна. В одну из ночей Флут выглянул в окно и увидел, что она пропала. Долго всматривался вверх, а затем обнаружил дыру в небосводе, антицвет. Луна манила, утаскивала за собой в чёрное ничто. Деревья тянули к ней ветви, точно давая торжественный обет. И слышался гул, словно они бормотали слова клятвы, а звёзды сияли, заливая пространство серебряным светом.