Племя Каина

— Знаешь, Евгений, о чем я сейчас подумал? Как ужасно лежать вот так, абсолютно безмолвным, неспособным одолеть даже воронье, с жадным аппетитом выклевывающее твои мертвые глаза. Представляешь, некогда буйная, распирающая каждую клеточку организма, богатырская мощь превратилась в ничто. Бедная душа! Она, наверное, со стоном наблюдает за бессилием собственного тела.

— Но есть, атаман, вещь во сто крат более страшная. Когда за собственным бессилием наблюдают живые. Целые народы сходят в небытие.

А воронье летело… Они кружили, оглушительно каркали, они ПРЕДВКУШАЛИ!..

— Поднимаемся вверх! — сказал Василий.

Какая крутизна! Здесь одно неосторожное движение, и все!.. Конец великим замыслам. Можно думать о будущем, строить грандиозные планы, перекраивать карты государств, но… ОДНО НЕОСТОРОЖНОЕ ДВИЖЕНИЕ!

— … Одно неосторожное движение, — вдруг сказал Василий.

Евгений вздрогнул. Буслаев прочитал его мысли. Неужели атаману что-то известно? Неужели проклятый Потаня проболтался?!

— Да что с тобой, Евгений? На тебе лица нет. Ни за что не поверю, что ты испугался. Здесь больше некого бояться.

— Атаман, ты сказал о неосторожном движении, и я подумал…

— Удержу! Не дам упасть! Такими ребятами, как ты, не бросаются!

У Дмитриева отлегло от сердца…

Они поднимались выше и выше. Вокруг — одна голые склоны, так похожие друг на друга. Да еще беспощадное солнце, которое словно гонит их обратно. Неожиданно Буслаев закричал:

— Нам — вон туда! Видишь, зарубка. Я ее на всякий случай в прошлый раз оставил.

Снова вперед! И через некоторое время показался знакомый склон. Евгений узнал его даже раньше Василия. В висках застучало: «ЭТО СЛУЧИТСЯ ИМЕННО ЗДЕСЬ!»… Дмитриева охватило дикое волнение, руки задрожали. Захотелось плюнуть на все, умолять Буслаева повернуть назад. А если атаман не послушает, убежать самому!

Василий и Евгений подошли к разрушенной пещере. Ни единого шороха под грудой камней. Буслаев все внимательно осмотрел и сказал:

— Не думаю, что кто-то из них выжил.

Ему надо бы повернуть назад, но взгляд новгородского атамана упал на еще одно страшное место. Когда-то здесь на одном из кольев у самого края пропасти торчала голова. Василий первым подошел, позвал Дмитриева:

— Евгений, где застрял?

«Он сам меня зовет!»

Василий глядел вниз в глубокую пропасть. Потом сложил руки у рта рупором, и его зычный голос оглушил Сорочинскую гору:

Эй, ничтожный прорицатель, твои «откровения» — это сказки для маленьких детей. Ты предрек, что я буду лежать тут вместе с тобой, а я возвращаюсь в Новгород, корабль полон золота и драгоценностей…

…А в это время стоящий позади него Евгений потянулся к рукояти меча! Она оказалась необычайно холодной.

…Думаешь, почему я пришел сюда? Чтобы не только живые, но и мертвые знали: русского богатыря Василия Буслаева не запугать никакими пророчествами. Мой меч, моя булава — верные друзья в любой переделке! Так что, нечистый дух, признай свое поражение!

У Дмитриева подкашивались ноги. Убить подло, исподтишка. Разве это достойно витязя?

«Чего тебе еще надо?! — мысленно убеждал себя Евгений. — Уважаем! Знатен! Правая рука самого Буслаева! Самого… Нет, нельзя иначе! Василий — герой, но он приведет дружину в тупик. А я создам непобедимое войско!»

Он начал потихоньку вынимать меч, однако Буслаев вдруг повернулся. И спросил:

— Евгений, ты хотел бы стать… птицей?

— Птицей, атаман?.. — еле шевеля губами, переспросил Дмитриев.

— Да, именно птицей. Не вороном, конечно. А гордым, царственным орлом… — он опять повернулся спиной к Евгению и лицом к пропасти. — Только представь, ты ВЗЛЕТАЕШЬ! Паришь высоко в небесах, купаешься, точно в волнах, в белых облаках. А рядом с тобой — сияющее, золотое солнце!

Евгений услышал шум и крики. Неужели в дружине что-то случилось и ребята бросились на их поиски? Времени не оставалось. Или решаться, или?..

Если бы Буслаев согласился бороться за власть в Новгороде, за то, чтобы превратить дружину в могучее войско, Дмитриев бросился бы к его ногам, безропотно признал в нем вождя.

Однако Буслаев НЕ СОГЛАСИЛСЯ… Он смел, силен, умен, но он приведет дружину в тупик!.. РУСЬ ЖДЕТ ИСТИННОГО ГЕРОЯ!

Кто-то помимо воли Дмитриева заставил его выхватить меч и…

— Ударь! Ударь! — кричали ему с одной стороны Юлий Цезарь, с другой — Брут.

УДАРЬ!!!

Не осознавая, что он делает, Евгений нанес Буслаеву удар.

К ужасу Дмитриева Василий повернулся и прошептал:

— За что?.. Рука моя правая…

Тогда Дмитриев пронзил его мечом еще раз! На этот раз в самое сердце! И столкнул Буслаева в пропасть.

«Что я наделал!»

Дмитриев не мог поверить, что ЭТО ПРОИЗОШЛО. Он опустился на землю и зарыдал. …Он рыдал о Буслаеве, о содеянном злодействе, о том, что они так и не смогли быть вместе в единой команде, в едином строю!

«Но хватит! — сказал он себе. — Теперь ты — атаман. Своими подвигами искупи преступление!»

Затем он лихорадочно уничтожал следы преступления: вытирал о землю лезвие меча; внимательно осмотрел свою одежду. Нигде не должно остаться ни капли крови.

…Опять крики. Где-то недалеко дружинники. Они звали Буслаева.