Племя Каина

Недоброе предчувствие охватило Дмитриева. Однако делать нечего. Он сам заспешил навстречу отряду.

Евгений уже видел воинов, отчаянно цеплявшихся за выступы скалы и пробивавшихся вперед.

— Где?!.. — крикнул Никитин. — Где наш атаман?

— Братья, случилась беда! Василий оступился и упал в пропасть.

На дружинников напало оцепенение. Никто из них не мог поверить, что их бесстрашного, веселого, пусть иногда немного резкого атамана больше нет.

— Ты убил его! — задыхаясь, сказал Никитин.

— О чем ты говоришь, Костя?!

— Потаня все рассказал.

— Потаня? Рассказал?

Дмитриев посмотрел на лица бывших друзей и понял: чтобы он им ни сказал, они все равно не поверят. Потаня проболтался или предал! Заговор раскрыт…

— Я хочу знать, ПОЧЕМУ? — промолвил Никитин.

— Тебе этого никогда не понять, — ответил Дмитриев. — Ты был всего лишь шутом. Им и останешься.

— Убить его! Прямо здесь! — дружинники обнажили мечи и уже готовы были броситься на Евгения.

— Не смейте! Остановитесь! — приказал Костя. — Мы не такие, как он! Мы не убийцы! Но за смерть нашего атамана он ответит!

— Ответит! — прокричали дружинники.

— Будешь биться, Евгений, в честном поединке. С каждым из нас по очереди. Я — первый!

Хорошо, — ответил Дмитриев. — Я готов!

…Сколько времени они уже бились! Комья глины летели из-под ног. Солнце продолжало нещадно съедать кожу. Любое неосторожное движение — и можно полететь в пропасть. Отлично владевший мечом Евгений сделал ловкий выпад. Его противник поскользнулся, едва не упал. Добить! Добить его! Но в последнюю минуту Костя ускользнул от удара и сам ранил Евгения.

Теперь Дмитриеву приходилось еще сложнее. Из раны хлестала кровь, ужас совершенного убийства сковывал его движения. Однако он твердил себе: «Биться! Биться!». Он расправится с ними со всеми, доберется до Новгорода, соберет новую дружину, превратит ее в войско и потом объединит Русь! «Биться! Биться из последних сил!»… Да сил этих больше не оставалось.

Он почувствовал нестерпимую боль от меча Никитина, пронзившего его грудь. Боль разрывала внутренности, сжигала его живьем. И он куда-то полетел…

Он полетел в пропасть!

Дружинники обыскали всю Сорочинскую гору и нашли тело Буслаева. Здесь же они его с почестями и похоронили. Когда покидали остров, Костя собрал отряд и сказал:

— Пусть никто и никогда не узнает то, что на самом деле тут произошло. Что два предателя опозорили честь и имя славной новгородской дружины. Клянетесь ли вы молчать о том?

Клянемся! — ответили ему.

И был среди дружинников поэт по фамилии Данилов. И он, с одобрения отряда, так описал гибель знатного новгородца Василия Буслаева.

«Взошел на гору высокую,

На ту гору Сорочинскую,

Где стоит высокий камень,

В вышину три сажени печатные,

В долину три аршина с четвертью;

И в том-то подпись подписана:

«А кто-де станет у каменя тешиться,

А и тешиться, забавлятися,

Вдоль скакать по каменю,

Сломит свою буйну голову».

Василий тому не верует,

Стал со дружиною тешиться и забавлятися,

Поперек каменя поскакивати.

Захотелось Василью вдоль скакать,

Разбежался, скочил вдоль по каменю

И не доскочил только четверти

И тут убился под каменем.»

…А на далеком маленьком острове покоятся останки русских витязей, так и не отринувших внутренние распри, не сумевших объединить свои усилия во имя Великой Руси! Гибнут ВИТЯЗИ, на смену им приходят карлики, которые рождают таких же карликов…

Но есть надежда, что ВИТЯЗИ все-таки воскреснут!

Глава пятнадцатая. Поиски

…Поезд тронулся. Додонова прильнула к оконному стеклу и смотрела, смотрела на быстроисчезающий маленький вокзал, на дома, поля, дороги. На глаза опять навернулись слезы. Она осторожно смахнула их, сказала сама себе: «Не смей! Никто не должен видеть твоей слабости!»

Знакомый смех! Додонова вздрогнула; перед ней… Нет, не Борис. Он же лишь «иногда выполняет поручения». Сама хозяйка «Золотого скорпиона»! Она точно вылепилась из воздуха. Сидит напротив и смеется. Лицо — белее савана. Миндалевидные глаза, будто рентгеном, просвечивают Светлану.