Английское слово
– Я люблю спать, – говорил он, – значит, я спун.
Как-то, уже в пору последней болезни Михаил Булгаков сказал жене:
– Вот, Люся, я скоро умру, меня всюду начнут печатать, театры будут вырывать друг у друга мои пьесы и тебя будут приглашать выступать с воспоминаниями обо мне. Ты выйдешь на сцену в черном платье, с красивым вырезом на груди, заломишь руки и скажешь: «Отлетел мой ангел…»
У Агнии Барто были не очень хорошие отношения с Маршаком. В начале их знакомства Самуил Яковлевич относился к молодой поэтессе покровительственно, часто позволял себе ее поучать. Его наставления не нравились Барто. Однажды она не выдержала и заявила:
– Знаете, Самуил Яковлевич, в нашей детской литературе есть Маршак и подмаршачники. Маршаком я быть не могу, а подмаршачником – не желаю.
После этого их отношения испортились.
Однажды, основательно подзаправившись в ресторане «Националь», Юрий Олеша решил отправиться домой на такси. Заметив маячившую у дверей ресторана фигуру в черной расшитой золотом униформе, писатель попросил его вызвать машину.
– Я не швейцар, я – адмирал, – возмутился человек в черном.
– Ну тогда катер, – невозмутимо отреагировал Олеша.
Неистощимым на шутки был поэт Михаил Светлов. Вот только несколько из его многочисленных афоризмов.
♦ В наши дни порядочным человеком считается тот, кто делает гадости без удовольствия
♦ Что такое вопросительный знак? Это постаревший восклицательный
♦ Переход количества в качество лучше всего сказывается в деньгах
♦ ЖЭК – потрошитель.
Однажды Светлов сделал подборку переводов молдавских поэтов для кишиневского издательства. С гонораром случилась задержка. Михаил Аркадьевич послал в издательство телеграмму:
Шутить Светлов продолжал даже на больничной койке. На вопрос, можно ли принести ему в больницу фрукты и цветы, ответил:
Приходит как-то Михаил Светлов домой, а его жена в панике – маленький сынишка зачем-то выпил полный пузырек чернил.
– Ты правда это сделал? – строго спросил Светлов.
– Ага… – робко ответил сын.
– А промокашкой закусил?
Как-то Светлов получил квартиру напротив какой-то больницы. А его окна выходили прямо на больничный морг. Каждое утро он подходил к окну и бодро произносил: «Гутен морген!».
Михаила Светлова Сергей Довлатов видел единственный раз в буфете Союза писателей на улице Воинова. Его окружала почтительная свита. Светлов заказывал. Он достал из кармана сотню. То есть дореформенную, внушительных размеров банкноту с изображением Кремля, разгладил ее, подмигнул кому-то и говорит:
– Ну, что, друзья, пропьем ландшафт?
В Центральном Доме литераторов шла конференция по вопросам языка и переводов. За столом сидели писатели Юрий Либединский и Лев Озеров.
Светлов, войдя в зал, тут же прокомментировал:
– Шли на конференцию, а попали на «Лебединое озеро».
Поэт Марк Лисянский вспоминал, что друзья хотели купить Светлову на новоселье платяной шкаф.
– Зачем мне шкаф! У меня всего один костюм, и он всегда на мне, – воскликнул Михаил Аркадьевич.
При обсуждении повести Казакевича «Звезда» писательница А. сказала:
– Удивительно! Говорят, раньше он писал посредственные еврейские стихи, а теперь у него великолепная русская проза.
– Дорогая, – ответил ей Светлов, – не перейти ли тебе на еврейские стихи?
Принимали в Союз писателей поэта, человека малоспособного, но пробивного. Светлов высказался против. Кто-то защищал:
– Но ведь его стихи посвящены важной, солдатской теме.
– Когда я читаю хорошие стихи о войне, – возразил Светлов, – я вижу: если ползет солдат, то это ползет солдат. А тут ползет кандидат в Союз писателей.
Автор детективной пьесы, сразу прошедшей во многих театрах, купил массивные золотые часы с массивным золотым браслетом. Увидев это сооружение, Светлов усмехнулся:
– Старик, – сказал он, – а не пропить ли нам секундную стрелку?
Известная писательница в часы бомбежек проводила время в бомбоубежище за вязанием. Впоследствии она написала воспоминания о войне.
– Теперь она думает, – сказал Светлов, – что спицы приняты на вооружение.
Поэт Сергей Орлов подарил Светлову свою книгу «Колесо».
– Старик, – сказал Светлов, – еще три колеса и… машина!
Михаил Светлов умирал от рака. О своей болезни он знал. Его пришел навестить близкий друг, артист Ермоловского театра Семен Гушанский, и Светлов, указав ему на бутылку «Боржоми», что стояла на тумбочке возле кровати, сказал:
– Ну вот, Семенушко, и я скоро буду так…
– Как? – не понял Гушанский.
– А прочти, что на этикетке написано…
А написано было: