Пленительная мелодия

Я наклонился, чтобы поцеловать Джессу, но не поцеловал. Я прижался лбом к ее лбу и ждал, когда она подастся мне навстречу.

И она это сделала.

Джесса прижалась губами к моему рту. Когда я поцеловал в ответ, она застонала, открываясь для меня, а затем я оказался внутри нее – мой язык глубоко проник в ее рот. Она притянула меня к себе, впившись ногтями мне в затылок, а затем присосалась к моему языку так, что у меня чуть мозги не вылетели из головы. Ее ноги обвились вокруг моей талии, и пока мы целовались, горячо, неистово и беспорядочно, находя влажный, жадный ритм, она начала тереться о промежность моих джинсов… и я потерял самообладание.

Я схватил ее за бедра и медленно прижал свой пульсирующий член к ее клитору, а затем начал совершать движения вверх-вниз… как будто сквозь одежду мог бы сразу же заставить ее подчиниться. Она застонала и раздвинула бедра сильнее, а я тем временем снова и снова прижимался к ней своим членом. Запрокинув голову и приоткрыв рот, Джесса выглядела так, словно была на грани оргазма, способного сотрясти Землю. Румянец заливал ее грудь, сиськи в лифчике набухли, а соски затвердели. А ее киска? Даже сквозь джинсы я чувствовал эту мягкую, набухшую и жаждущую меня плоть.

– У тебя… есть презерватив? – прохрипела она, встретившись со мной взглядом… и взгляд ее остекленевших глаз словно ледяными тисками сдавил мой член.

Что, черт возьми, я делаю?

Нет, у меня не было презерватива. И нет, я не собирался трахать ее на раковине в ванной, пока она пьяна. Потому что… что потом? Она окажется в самолете и улетит с благодарностью о хорошем сексе?

Я перестал трахать ее через одежду и выдавил:

– Я не могу. Джесса… так нельзя.

– Ладно, – выдохнула со стоном она в ответ.

– Все не может быть так, как раньше.

– Знаю.

Потом она снова поцеловала меня, и я снова утонул в ней.

Настойчивее, чем до этого, быстрее, глубже, у меня голова шла кругом от голода, потому что это была Джесса, и у меня не оставалось никакого самообладания, когда дело касалось ее. Я столько сил потратил за последние бог знает сколько лет, пока желал ее, гонялся за ней, ждал, пытался возненавидеть и забыть ее… И в итоге я потерпел неудачу. Я доводил себя до исступления, просто желая, чтобы она была со мной. Я сходил без нее с ума.

– Господи, Джесса. – Я оторвался от ее губ. – Прошло семь лет. Ты не можешь…

– Шесть с половиной.

Я покачал головой, пытаясь отдышаться.

– Ты не можешь так со мной поступать.

Джесса прикусила покрасневшую нижнюю губу. Она все еще сжимала мою шею, ее грудь вздымалась, упираясь в мою.

– Я ничего не делаю.

– Черта с два.

– Что я делаю?

– Я не знаю, но это кажется мне чертовски знакомым. Ты. Пьяная в стельку. Обвиваешь меня ногами. – Я все еще держал ее за бедра, мои пальцы впивались в нее. Я боялся отпустить Джессу, даже когда мои слова оттолкнули ее. – Сколько раз ты забиралась в мою постель после какой-нибудь вечеринки? Ты сводила меня с ума, черт возьми. – Я прижался к ее мягкому телу, не в силах остановиться. – Дай угадаю. Ты просто ждешь, когда у меня яйца посинеют, прежде чем нажать на тормоза.

Она отстранилась, отпуская меня.

– Я была молода и незрелая, Броуди.

– Ты была достаточно взрослой, чтобы понимать, что, черт возьми, ты делаешь.

Она противилась моим объятиям, пытаясь вырваться, но я не отпускал ее.

– Так ты обо мне думаешь? – спросила она, все еще сопротивляясь. – Такой я хочу быть? Девушкой, которая ушла? Девушкой, которая просто встает и оставляет всех?

– Именно такой ты и была, – сказал я. – А с чего мне думать иначе? Разве ты даешь мне выбор?

Она уставилась на меня, и ее стеклянные глаза заполнились слезами. Затем она прошептала:

– Это твоя футболка. Твоя футболка Zeppelin. Ты прав. Я ношу ее уже много лет.

Иисус.

Это совсем не то, что я ожидал от нее услышать. Я даже не знал, что с этим делать.

– Джесса…

– Черт! Я оставила ее на причале. Я должна забрать ее!

Я поймал Джессу, когда она попыталась слезть со столешницы, и усадил обратно.

– Ага, этому не бывать. Ты не испортишь свадьбу Джесси тем, что тебя унесет в море из-за какой-то гребаной футболки.

Она медленно покачала головой.

– Ты все еще злишься на меня.

Я отстранился и отпустил ее, когда кровь наконец прилила к моему мозгу.

– Да, я зол на тебя. Ты всех бросила, Джесса. Ты бы видела, что это сделало с Джесси. С группой. Что это сделало с Сетом…

– Не надо.

Она протиснулась мимо меня, спотыкаясь о раковину, и потянулась, чтобы перекрыть воду в ванне, которая вот-вот должна была перелиться через край.

– Теперь ты можешь идти, – сказала она, залезая в ванну, все еще в трусиках и лифчике. – Со мной все будет в порядке.

– Черт. – Сплюнул я. Она стояла и лишь моргала в замешательстве, пока я шел к ванне. – Я ждал тебя много лет. Я отдал тебе все, что мог. Я отдал тебе все пространство в этой гребаной вселенной, и все, чего я хотел, – это чтобы ты присутствовала в моей жизни. А ты отказалась дать мне это.

Она без единого слова погрузилась в ванну.