Пленная Воля

Прижалась к берегу недальняя дорога,
Встал на дыбы прибрежный ряд холмов,
И к бледной синеве, спадающей полого,
Уходит море медленно и строго,
Как грузный зверь на свой звериный лов.

Застыл в горах размах тяжелой пляски,

Тысячелетен лад дробящейся волны,
И только люди, как на сцене маски,
То радостной, то горестной развязки
Для быстрых игр искать принуждены.

Вон там, где узкие меж двух морей ворота,

Сражались воины полсотни городов,
И не было в их мужестве расчета,
Но лишь о чести и любви забота
И мера будущих эпических стихов.

И путь от родины продолжив в наши дали,

Когда-то мимо этих берегов
Проплыл корабль, чьи паруса сверкали
Тем золотом, которого искали
Пловцы суровые и чтившие богов.

А в буйный век, изнеженный и грубый,

Смиренных подвигов и дерзостных измен,
Пока гремели крестоносцев трубы,
Средь диких скал лобзал девичьи губы
И в рабстве страсти царственный Комнен.

И вот зыбуча, как пески морские,

Под нами твердь, и даль я стерегу,
Где Илион, Эллада, Византия, —
Меж тем как за руном пустилась в путь Россия
И дочь Андроника стоит на берегу.

Алушта. 1917

В Кахетии

Кострами снежными вершины
Горят под небом голубым;
На каменистом дне долины
Лениво движутся арбы.

Меж виноградников и пашен,

Где осень жатву собрала,
Церковных шестигранных башен
Чуть серебрятся купола.

И не колебля воздух сонный,

Где спит, как в люльке, тишина,
Настойчиво и заглушенно
Тягучая звучит зурна.

Стаканы мерно зазвенели,

И стройным песням старины
Внимает бледный Руставели —
Из рамы темной, со стены.

Цинандали. 1917

«Все напряженней и любовней…»

Все напряженней и любовней
Смотрю я в сумрачную даль.
Синеет купол над часовней,
Где молится моя печаль.

Она приветливо мерцала

Мятежной прихоти моей
В прозрачном золоте бокала
И в темном золоте очей.

Теперь всему я знаю цену,

Не изумляясь ничему
И даже горькую измену
Простил бы сердцу моему.

Но безрассудных упований

Оно, как в юности, полно,
Пока над Верою, в духане,
Пью кахетинское вино;

Иль по равнине проезжаю,

Где твой белеет отчий дом;
Иль одиноко засыпаю
В дворце старинном и пустом.

Не все исполнится, что снилось,

И не о том моя мольба.
Листом осенним закружилась
Моя осенняя судьба.

И грустный шепот листопада

Под тающим огнем зари
Старинным, заглушенным ладом
О блудном сыне говорит.

Цинандали. 1917

«Струею ровной жизнь текла…»