Читаем Пленная Воля полностью

Кольцо сомкнулось под землею:Где Достоевский, там Толстой.Один был нашею душоюИ плотью нашей был другой.Их родила одна стихия,И верил я, что смерти нет,Где гробом стать должна Россия,И быть могилой — целый свет.И скорбно чту я общий жребийРоссии лучших сыновей,Чей вопль, как вопль толпы о хлебе,Гремит над родиной моей.Их чту, кто был Россией послан,В ком дух России воплощен,Тот дух, что в мертвый дом был сослан,От мертвой церкви отлучен.Но осиянный ярким светомЛюбви, отвергшей гнев и месть,Толстой нам был живым заветомВсего, что в нас живого есть.Кругом деревья стали пнями,Где лес стоял, поля легли,Но врос он мощными корнямиВ живую глубь своей земли.И было все как в сказке древней,И несуразной и простой,И слился с русскою деревнейВесь мир объемлющий Толстой.Один блуждая в бездорожье,Он знал, как некогда Христос,Что стало плотью слово Божье, —И это слово нам принесИз властной тьмы в убогой хате,С признаньем мужа-палача,В слезах Нехлюдова о Кате,Сквозь крик Ивана Ильича,В словах Акима и Платона,В молчанье потных косарей,И по следам Наполеона,Где смотрит в небо князь Андрей.И, освятив леса и нивы,Живую плоть цветов и трав,Он жил, познав, чем люди живы,Но умер, смерть не оправдав.И тщетно сердце жаждет мира:Как победить, рассеяв мглу,Зло жизни — неприятьем мира,И смерть — непротивленьем злу?

Альфонс

Шикарен с головы до пят,Белье — из тонкого батиста,Ботинки узкие блестят,И подбородок выбрит чисто.Подобран галстук к пиджаку,И тот же цвет носок лелеет,И каждый волос к волоскуПриник — и двинуться не смеет.Белее снега воротник,И тверже мрамора манжеты,И мил ему в стекле двойникБезукоризненно одетый.Он строен, статен и высок,Черты и правильны и тонки,Чернеет бровь, и бел висок,И томно-вкрадчив голос звонкий.И весь он гибок и силен,И обольстительно-нахален,И каждый жест его рожденПритворством пряным женских спален.Он в долг и спит, и ест, и пьет,И носит в долг белье и платье,Но сам он требует впередОт женщин денег за объятья.

Проститутка

Перейти на страницу:

Все книги серии Серебряный пепел

Похожие книги

Уильям Шекспир — природа, как отражение чувств. Перевод и семантический анализ сонетов 71, 117, 12, 112, 33, 34, 35, 97, 73, 75 Уильяма Шекспира
Уильям Шекспир — природа, как отражение чувств. Перевод и семантический анализ сонетов 71, 117, 12, 112, 33, 34, 35, 97, 73, 75 Уильяма Шекспира

Несколько месяцев назад у меня возникла идея создания подборки сонетов и фрагментов пьес, где образная тематика могла бы затронуть тему природы во всех её проявлениях для отражения чувств и переживаний барда.  По мере перевода групп сонетов, а этот процесс  нелёгкий, требующий терпения мной была формирования подборка сонетов 71, 117, 12, 112, 33, 34, 35, 97, 73 и 75, которые подходили для намеченной тематики.  Когда в пьесе «Цимбелин король Британии» словами одного из главных героев Белариуса, автор в сердцах воскликнул: «How hard it is to hide the sparks of nature!», «Насколько тяжело скрывать искры природы!». Мы знаем, что пьеса «Цимбелин король Британии», была самой последней из написанных Шекспиром, когда известный драматург уже был на апогее признания литературным бомондом Лондона. Это было время, когда на театральных подмостках Лондона преобладали постановки пьес величайшего мастера драматургии, а величайшим искусством из всех существующих был театр.  Характерно, но в 2008 году Ламберто Тассинари опубликовал 378-ми страничную книгу «Шекспир? Это писательский псевдоним Джона Флорио» («Shakespeare? It is John Florio's pen name»), имеющей такое оригинальное название в титуле, — «Shakespeare? Е il nome d'arte di John Florio». В которой довольно-таки убедительно доказывал, что оба (сам Уильям Шекспир и Джон Флорио) могли тяготеть, согласно шекспировским симпатиям к итальянской обстановке (в пьесах), а также его хорошее знание Италии, которое превосходило то, что можно было сказать об исторически принятом сыне ремесленника-перчаточника Уильяме Шекспире из Стратфорда на Эйвоне. Впрочем, никто не упомянул об хорошем знании Италии Эдуардом де Вер, 17-м графом Оксфордом, когда он по поручению королевы отправился на 11-ть месяцев в Европу, большую часть времени путешествуя по Италии! Помимо этого, хорошо была известна многолетняя дружба связавшего Эдуарда де Вера с Джоном Флорио, котором оказывал ему посильную помощь в написании исторических пьес, как консультант.  

Автор Неизвестeн

Критика / Литературоведение / Поэзия / Зарубежная классика / Зарубежная поэзия