Пленник

– Я, короче, еду, вижу на мосте, то есть на мосту стоят двое, и один собирается сигануть под мост, то есть с моста. Потом они перетерли, и тот, который собирался прыгнуть, стал падать, а другой его подхватил. Ну, короче, все живы-здоровы, слава богу.

Он закончил и испуганно уставился на микрофон, как на приставленный к горлу нож.

– Что вы испытали, когда поняли, что все закончилось благополучно? – спрашивает журналист.

Жук-палочник в свойственном ему оцепенении раздумывает с минуту, а потом подбирает удивительно подходящее слово:

– Облегчение. Хорошо, что никто не погиб. И пацана этого жалко было.

– Вам удалось познакомиться с его спасителем?

– В том и дело, что нет, он такой, короче, скромный оказался, даже имени не назвал, я хотел его подвезти, но он на своих двоих потопал.

– А какой он был, расскажите, пожалуйста, – почти умоляет журналист.

– Ну, такой, короче, мужественный. Молчаливый. Умный какой-то, что ли.

– Он сказал вам что-нибудь?

– Да, – говорит газелист. – Он сказал мне: “Я не мог этого допустить”.

Классно придумано, ничего не скажешь.

– Что-нибудь еще?

– Да. – Газелист кусает губы, напрягая память. – Еще он сказал, что в мире и без того слишком много равнодушия.

– Невероятно, – соглашается журналист. – А потом?

– Говорит, – продолжает заливать жук-палочник, – нет ничего важнее человеческой жизни. Даже той, с которой ее обладатель решил расстаться.

Камера показывает журналиста. Титр: “Алексей Мыловаров”.

– Итак, мы убедились, что рядом с нами проживают небезразличные и смелые люди. Они такие же, как все: ходят на работу, воспитывают детей, играют с друзьями в футбол.

Я морщусь. Ну, какие дети и какой футбол?

– Их главная черта, – продолжает Мыловаров, – в том, что чужую беду они воспринимают как свою собственную. Хорошо, что здесь оказался именно такой человек.

Я не понял, говорит ли он обо мне или намекает на свое присутствие, но в любом случае, я увидел ситуацию под другим углом. Нет, я по-прежнему уверен, что Андрей не собирался убивать себя, но у этого тривиального сюжета вдруг появляется потенциал.

Набираю номер Мыловарова, и мы договариваемся о большом студийном интервью. Нет, денег не надо. Да, точно. Он не верит своим ушам. Я включаю телевизор на полстены (недавняя покупка) и через полчаса вижу анонс прямого эфира “с таинственным героем, о котором говорит вся Москва”. Такая помпа мне претит… а может, и нет. Я бы предпочел, чтобы ничего этого – нерешительного Андрея, знакомства с газелистом и продажным ментом, хайпа, видео и комментов под видео – не было совсем. Но раз уж оно есть, что ж, я в деле.

Глава восемнадцатая

Первым делом меня знакомят с Мыловаровым. Он проводит для меня короткую экскурсию. Мы заглядываем в студию, где заканчивают приготовления для нашего интервью.

– У вас же деловой канал, – говорю я – Причем здесь эта история?

– Она впишется в любую повестку, – уверен Мыловаров. – Это вечное. Как котики.

Коллеги Мыловарова лезут знакомиться наперебой:

– Аня, помощница продюсера, ваша отвага поразительна…

– Георгий, осветитель, будь моя воля, я бы выписал вам орден…

– Рита, спортивный обозреватель, вы его как пушинку вытянули, дайте пощупать ваш бицепс…

– Павел, стажер, можно с вами селфи сделать?

В гримерке я остаюсь в компании пухлогубой Ангелины. Ангелина тычет мне в лицо пушистой кисточкой. Через десять минут меня ведут на растерзание к Мыловарову. Думаю, что еще пару месяцев назад я бы дико стушевался, оказавшись под светом беспощадных софитов. Но сейчас я вспоминаю о залежах денег на моем счету, и мне становится безразлично все, что будет происходить далее. Деньги – это тихая гавань, думаю я, и эта мысль кажется мне гениальной.

– А вот и он, тот, кто заслужил ваши аплодисменты.

Я иду из-за кулис на встречу к Мыловарову, что распростер ко мне свои объятия. Я все-таки немного струсил, потому что в студии неимоверное количество зрителей. Они хлопают так отчаянно, будто их атаковала орава комаров. Вместо объятий (это было бы чересчур) я получаю от Мыловарова крепкое рукопожатие. Он усаживает меня на диван, сам садится за представительный стол, из-за которого улыбается зрителям и изредка переводит взгляд в мою сторону.

Он вновь пересказывает события того вечера, мы пересматриваем запись с видеорегистратора, я искренне сообщаю, что не понимаю, чем заслужил внимание публики. Мыловаров хохочет, мне аплодируют стоя. Он поет дифирамбы моему кроткому нраву, потом спрашивает:

– Расскажите о себе. Чем вы занимаетесь?

– Я писатель, – говорю я.

– Вот это да. И что вы пишите?

Сейчас важно не размениваться по мелочам.

– Недавно я выпустил книгу. Она называется “Антитеза”.

– Название мне нравится. О чем она?

Я в двух словах описываю сюжет – чтобы не навредить темпу интервью, но при этом, чтобы пересказ звучал перспективно.

– Обещайте при следующей встрече подписать мне экземплярчик.

– Договорились.