Пленница

Макс могла видеть свое отражение в нем, его желание, которое выражалось, в том как он прерывисто дышал. Он хотел ее. Она чувствовала, как его желание пробегает сквозь нее, воспламеняя ее плоть. Не раздумывая, она поцеловала его в губы.

Он мгновенно отреагировал, перенеся ее на себя. Несмотря на то, что она сама спровоцировала поцелуй, Куш быстро завладел ситуацией, раздвинув ее губы властным движением языка. Макс застонала, когда его язык переплелся с ее, а губы оказались мягче, чем она себе представляла.

Куш схватил ее за затылок и притянул глубже, исследуя ее рот с неистовым голодом. Своими большими руками он ласкал ее спину, двигаясь к голой попке и нежно сжимая. Макс застонала, когда он скользнул пальцами ниже, дразня ее щелочку, уже скользкую от ее соков. У нее перехватило дыхание и закружилась голова, когда он отстранился.

— Куш, — сказала она, не зная, чего хочет от него, но понимая, что не желает, чтобы он останавливался.

— Ты такая мокрая для меня, малышка. — Его голос звучал хрипло, но дрожал от едва сдерживаемого желания.

Он надавил толстым пальцем, и она испустила хриплый вздох, ее бедра инстинктивно задвигались, чтобы получить больше от него. Глаза его пылали, дыхание сделалось неровным.

— Ты тугая.

— Прошло много времени с тех пор, как я...

Он улыбнулся ей.

— Хорошо. — Он просунул палец еще глубже. — Есть только я.

Слабый тревожный звоночек прозвучал в глубине ее сознания. Одна ее часть трепетала от его собственничества — никто никогда не хотел ее так сильно — но другая часть знала, что она его оставит. Не похоже, что это куда-то приведет, не так ли? Ученый и варвар? Ее мозг говорил «нет», но тело явно не получало сообщения. Трудно думать о чем-либо, когда его пальцы доставляли столько удовольствия.

Вращая бедрами, Макс глубже приняла его пальцы, охая, когда он ввёл в нее еще один палец. От того, как Куш растягивал ее, она выгнула спину и вжалась в его твердый член.

Он поднял их обоих одним плавным движением, перевернул ее на спину и устроился между ее ног. Куш убрал свои пальцы и стянул с себя штаны, его длинный твердый член — с рельефными кольцами на впечатляющей длине — вывел Макс из оцепенения.

Она оттолкнула его, ненавидя себя за то, что оказалась такой трусихой, но понимая, что делает лучшее для них обоих.

— Я не могу этого сделать.

— Но ты же хочешь, — сказал он, переводя дыхание. — Я это чувствую.

У нее на глазах выступили слезы, когда она услышала боль в его голосе, но покачала головой.

— Неважно. Ничего не выйдет. Я улечу на первом же корабле с этой планеты, а ты... нет.

Казалось, вместе с пламенным желанием, бушевавшим в нем, его покинул весь воздух. Она почувствовала, как он поник, когда повернулся к ней спиной. Как будто она озвучила то, чего он все время боялся.

— Но нет никакого корабля, — напомнил он ей.

— Все равно. Я всегда буду пытаться уйти и вернуться к работе. Это то, что я умею делать.

— Но ты же одна.

Он явно не понимал, как она может выбрать одиночество. Иногда она тоже ничего не понимала, но так долго жила одна, что привыкла к нему.

— Поверь мне. Тебе не нужна такая девушка как я, — сказала она с дрожащей улыбкой.

У него вспыхнули глаза, но не страстные и не жаждущие. На этот раз в них была злость.

— Наверное, ты права. Возможно, ты мне не подходишь. 

Глава 17

Куш шел за Макс и крестикскими женщинами к выходу из комнаты, сердито глядя на них из-под капюшона. Он едва успел вскочить и накинуть плащ, когда хихикающие слуги ворвались в комнату и начали суетиться вокруг нее. К счастью, их не удивило, что она лежала в постели раздетой.

Они также, не обратили внимания на румянец на груди человека или на то, как тяжело она дышала. Их гораздо больше интересовало новое бледно-голубое платье, такое же тонкое, как и предыдущее. Куш понял, почему женщины никогда не покидали город. В таких тонких платьях они бы не продержались в пустыне до заката солнца.

Он отвел взгляд, пока они надевали новое платье, хотя в этом не было необходимости. Он уже видел ее, но почему-то чувствовал, что смотреть без ее разрешения неправильно. Дотвек представил себе, как шелковистая ткань скользит по ее обнаженной коже, и его член болезненно запульсировал. К счастью, смех и болтовня женщин заглушили его стон, когда он попробовал надавить на член — но безрезультатно.

Теперь, шагая за Макс и стражниками, Куш скрестил руки впереди, чтобы скрыть выпуклость, которая, как он боялся, могла выделиться даже сквозь плащ. Сыновья богинь, инопланетянка сделала его жестче, чем он когда-либо был в своей жизни, но также вызвала у него желание пробить кулаком стену.

Он не понимал, как она может выбирать одиночество. Он и представить себе не мог, как жить без племени и кузена, а также без знакомого звучания их мыслей. Неужели она действительно хочет жить с дроидом, а не с ним? Твердый комок страха, клубящийся в его животе, превратился во что-то темное.

— Куда мы опять идем? — спросила Макс, сопровождаемая двумя служанками и парой охранников, замыкающих шествие.

— Тебя со всеми познакомят, — сказала одна из женщин.