Пленница

— Со всеми? — спросила Макс срывающимся голосом. Она бросила на Куша быстрый взгляд, но он не поднял головы и не замедлил шага.

— Не со всеми, — хихикнув, призналась другая женщина. — Только с избранными крестиксами.

Куш подавил рычание. Он подозревал, что избранные крестиксы — это все самцы брачного возраста. Мужчины, которые будут обнюхивать его женщину и захотят заявить на нее свои права. Воин сжал руки в кулаки. Он никогда этого не допустит. Может, он и не получит ее, но никогда не позволит, чтобы кто-то другой заявил на нее права.

Нет, он вырвет сердце у каждого крестикса, который до нее дотронется.

Макс снова оглянулась, широко раскрыв глаза. Почувствовала ли она его прилив ярости? Куш попытался успокоить свой разум и выровнять дыхание. Им обоим не пойдет на пользу, если выяснится, что он самозванец, и его уведут.

Спустившись по кольцевому пандусу дома, стражники распахнули двери, выводя их на городскую площадь. Куш, когда проник в город вслед за Макс, был переполнен адреналином и не обращал внимания на детали, но знал, что все выглядело совсем не так.

Над головой висели разноцветные фонарики, и полотнища ткани пересекались крест-накрест, защищая от лучей солнца. Стояла полуденная жара, отражаясь от гладкого камня, покрывавшего землю. Крестиксы, заполнившие площадь, были в светлых одеждах, без сомнения, из-за жары, хотя Куш заметил нескольких в более темных цветах по периметру — охранники, предположил он. Несколько крестикских женщин носили такие же платья, как Макс, обмахиваясь веерами, в то время как мужчины смотрели на инопланетянку с нескрываемым любопытством и, в некоторых случаях, похотью.

— Моя дорогая. — Канцлер выступил вперед в своем серебристом одеянии. — Спасибо, что пришли. Мы хотели выказать вам свое гостеприимство. Я знаю, что вы засиделись в той комнате в компании лишь одного агаси.

Он скривился, даже не потрудившись взглянуть на Куша.

Макс позволила подтолкнуть себя вперед, хотя Куш чувствовал ее недоверие к канцлеру.

Тот не стал дожидаться ее ответа.

— Вы помните моего сына, Т'Кара. — Большой крестикс повернулся и улыбнулся ей, но его янтарные глаза не опускались ниже ее лица.

Возможно, Макс права, и сын канцлера ее не желает. Дотвек оглядел толпу вокруг. Это не значит, что другие мужчины-крестиксы не рассматривали каждый кусочек ее обнаженной кожи. Он чувствовал исходящее от них желание и напоминал себе сохранять спокойствие.

Никто не станет предъявлять на нее претензии. Не среди бела дня и не под руку с сыном канцлера. «Сосредоточься на миссии, — сказал он себе. — Защити ее и вытащи отсюда».

Куш взглянул вверх, пытаясь разглядеть стены, не поднимая головы и не показывая длинную варварскую косу. Верхушки каменных зданий не давали ему возможности определить, в какой части города они находятся, хотя он подозревал, что недалеко от центра. Имело смысл держать пленников в самом центре города.Так до них будет труднее добраться и сбежать.

— Отойди, агаси. — Резкий голос канцлера заставил его вздрогнуть и инстинктивно потянуться к поясу за клинком, спрятанным под громоздким одеянием. — Моему сыну не нужна тень, пока он ухаживает за женщиной

Куш опустил голову, как надеялся, в знак покорности, и попятился. Его взгляд не отрывался от Макс, даже когда он выскользнул со двора и ступил под навес прохода, а затем побежал по открытой площадке.

Он почувствовал ее взгляд, но не ответил на него, когда занял свой пост у одной из каменных арок. Он защитит ее, но на этом все.

Он чувствовал, что она не боится Т'Кара, но испытывала неуверенность из-за такого количества нетерпеливых крестиксов, хотя улыбалась и кивала, когда они привлекали ее внимание. Т'Кар представил ее каждому подошедшему мужчине, а затем умело увел прочь. Если бы не был крестиксом, Куш, возможно, бы впечатлился тем, как он держал остальных подальше от нее.

Хоть и не мог почувствовать, что думает толпа о человеке, дотвек слышал их шепот.

— Такая маленькая.

— Она что, ребёнок?

— А где ее гребни?

На их планете обитали и другие виды, но крестиксы на протяжении многих поколений изолировали себя. Большинство из них, вероятно, никогда не видели дотвека или одного из пузатых мусорщиков, которые блуждали по пескам пустыни.

Он следил за Макс и Т'Каром, когда они обходили площадь по кругу, слуга протягивал им кубки с вином. Куш нахмурился, глядя, как Макс делает большой глоток, и надеялся, что это не тот же напиток, который она пила прошлой ночью. Его не радовала мысль отбиваться от переполненного крестиксами двора, хотя напомнил себе, что она не хотела бы, чтобы он это делал.

По его лицу стекала струйка пота. Как они все время носят такие тяжелые плащи? Куш едва переносил соприкосновение с тканью, покрывавшей его кожу, и от нее становилось душно. Он тосковал по ощущению воздуха на коже и песку под ногами.