Пленница драконов

Секс был чувственным и нежным. Ласкающие меня руки Двэйна, руки творца и воина, напоминали прикосновение бархата. Он сам направлял мои движения, удерживая за бедра, когда доводил до точки и переставал двигаться. Но этой ночью его целью было не наказание, а лишь желание отсрочить наслаждение и подарить восхитительный финал нам обоим.

Когда наши тела начали гореть в прямом и переносном смысле, — язычки пламени извивались на моих руках и груди Двэйна — я бессознательно начала двигаться быстрее. Зарычав, Двэйн приподнял меня в последний раз, чтобы затем резко насадить на себя, казалось, вознамерившись пронзить насквозь.

Я почувствовала, как разливающееся по телу наслаждение уносит меня на своих крыльях, а огонь Двэйна выходит из-под контроля, захватывая все свободное пространство комнаты. Закинув голову, я громко выкрикнула имя Двэйна, почувствовав, как его семя обжигает меня. Уносясь в огненном вихре, сгорая в нем заживо, но не желая быть спасенной, я упала на тяжело вздымавшуюся грудь дракона. Его руки рассеянно гладили мою спину.

— Добровольная жертва, — тихо сказала я, когда наше сердцебиение пришло в норму.

— Что? — непонимающе переспросил Двэйн.

— Провидица сказала, что нужна добровольная жертва. Драконы слишком много взяли из другого мира, ничего не отдавая взамен.

— Ты хочешь сказать, что она открыла тебе главную тайну Эрдракка? Я знал, что верно поступил, когда похитил тебя, — рассмеялся Двэйн, прижимая меня к себе. — Но почему она рассказала все именно тебе? Ведь я сам говорил с ней, предлагал любые богатства, но она лишь упорно твердила, что ничего не знает.

— Она и со мной поначалу не хотела говорить. Только когда узнала, что ты похитил меня у Варда и Роя, решилась рассказать.

Двэйн замолчал, а я слушала глухие удары его сердца.

— Что еще она говорила? Вспомни точно, Роза. Это очень важно.

— Она сказала, что нужно принести добровольную жертву. Это все.

Двэйн приподнял мой подбородок, заставив посмотреть в свои глаза.

— Ты говоришь правду?

— Да.

— Но почему ты все рассказала мне?

— Я не хочу ничьих смертей, Двэйн. То, что происходит с призванными… Это ужасно. Нужно это остановить.

— Но ты ведь не только за этим сбежала и нашла провидицу. Ты хочешь вернуться обратно. Я прав?

— Я никогда это не скрывала.

— Верно. Не скрывала, — недовольно подтвердил Двэйн. Потом, помолчав, задумчиво пробормотал: — Но что за добровольная жертва? Что это может быть?

— Я не знаю. Но мы должны узнать.

— Да, должны. И обязательно узнаем.

— Может быть, все-таки потушишь огонь? — спросила я со смехом, глядя, как пламя пляшет по краю кровати.

— Обязательно, — усмехнулся Двэйн, целуя мое плечо, — но до утра у нас еще есть время.

Глава 17

Я вернулась в гарем лишь к обеду следующего дня. Следом за мной слуги несли два сундука с дарами от Двэйна. Я понимала, что так он хочет искупить вину за свое наказание и наградить за важную информацию. Как я не отнекивалась, он был непреклонен. И сейчас, под взглядами всего гарема, я чувствовала себя куда как неуютно.

— Так, — я повернулась к слугам, пыхтевшим под тяжестью сундуков, — поставьте их прямо здесь. Когда сундуки оказались около фонтана, я откинула крышки, почти ослепнув от множества ярких тканей и украшений.

— Хвастаться пришла? — язвительно спросила подошедшая Камилла. — Не ты ли говорила, что хочешь покинуть это место?

— И до сих пор хочу, Камилла, но вот умирать не планирую. А Двэйн все-таки дракон, как ты себе представляешь, я могу ему отказать? — Отвернувшись от Камиллы, я громко сказала: — Девушки, владыка был добр ко мне, но одной мне не нужно столько богатств. Подходите и разбирайте.

Будто не веря, наложницы начали подходить ближе и робко доставать из сундуков богатые ткани. Вскоре около фонтана царило праздничное оживление. Сказав смотрительнице, чтобы она проследила за справедливым разделением даров, я ушла в свою комнату. Мне навстречу бросилась перепуганная Лали.

— Госпожа! Я уж думала, владыка вас убил!

— Убил? С чего бы? — удивилась я, хотя вчера опасалась, что Двэйн сделает именно это.

— Да ведь та новая наложница вчера так сокрушалась, что не смогла с владыкой остаться. Ее же к владыке милорд Даррэль подослал, вы знали?

Я покачала головой.

— Нет, не знала.

— Так и есть. А владыка ее не принял, только подарил ей браслет и отослал. Она говорила, что владыка как огонь увидел, такой злой сделался, просто ужас!

— Зачем тогда он вообще принял этих наложниц в дар? Отказался бы, раз не нравятся.

— А вы не знаете, госпожа? — Лали часто заморгала. — Если бы верховный владыка отказался от этого дара, девушек бы просто убили. Их ведь с юности готовили, чтобы в дар верховному принести. Отбирали самых красивых и растили. Но владыка, как говорят, всегда принимает подаренных ему девушек, а потом содержит их. Некоторых замуж выдает, а кто не хочет, те остаются и живут здесь на полном содержании.

— Какая дикость, — только и могла я сказать, все больше убеждаясь, что хочу вернуться в свой мир, где действуют привычные законы жизни.

В дверь постучали, и вошла смотрительница гарема.