Пленница императора драконов

— Несколько важных документов требуют вашей подписи, — сообщил Гоушен. Разумеется, это был только предлог. Никакой срочности в бумагах не было и они вполне могли подождать до утра.

— Хорошо, завтра я их просмотрю, — пообещал император. Канцлер поклонился, но уходить не собирался. — Что-то ещё?

— Повелитель, раз вы провели смотр невест, не пора ли назначить дату свадьбы? — спросил Гоушен.

Опять он за старое! Канцлер вёл себя, как приставучая родственница, и императору это было не по душе. Цзиньлун понимал, что Гоушен должен был следить за соблюдением традиций, но его настойчивость раздражала.

— Новость о свадьбе повелителя порадовала бы подданных, — продолжил давить канцлер, — они хотят видеть рядом с повелителем законного наследника, а не какого-то приблудного мальчишку.

— Знай своё место! — Цзиньлун не повил голос, но его интонация и взгляд способны были убить не хуже самого острого меча.

Канцлер испуганно съёжился и коснулся лбом пола.

— Простите, повелитель, — проговорил он.

— Можешь идти, — бросил Цзиньлун. Это было не разрешение, а приказ. Канцлер явно был недоволен, но возразить не осмелился и, поклонившись ещё раз, ушёл.

— У лазутчика точно не было сообщников? — спросил Цзиньлун у начальника охраны. Внутренняя тревога заставляла императора задавать этот вопрос снова и снова.

— Вы считаете, что мальчик мог стать жертвой тёмных чар? — догадался начальник охраны. Разумеется, он был в курсе всего, что происходило во дворце, и болезнь Кристиана не стала исключением.

— Так подсказывает моя интуиция, — ответил Цзиньлун.

Начальник стражи кивнул.

— Сегодня мы не заметили ничего подозрительного, но раз император обеспокоен, я увеличу охрану и прикажу чаще патрулировать территорию дворца, — сказал он.

Цзиньлун сильно сомневался, что эти меры смогут помочь, но согласился. Других идей у него пока не было.

— Повелитель, — обратился начальник охраны, — возможно, вам стоит ненадолго покинуть дворец? Если кто-то желает вам зла, то он последует за вами, и, возможно, нам удастся его поймать.

Цзиньлун задумался. Предложение звучало разумно. Смена обстановки может помочь взглянуть на ситуацию во дворце свежим взглядом. Да и Кристиану с Лисбет будет полезно немного развеяться. С другой стороны, оказавшись вне надёжных стен дворца, император и его близкие будут более уязвимы.

Как же поступить?

* * *

Когда Кристиан проснулся, я развела в воде снадобье, которое дал нам лекарь. Получившийся напиток пах тиной и имел неприятный грязно-зелёный цвет. Вряд ли Кристиан так легко согласится его выпить.

— Как ты себя чувствуешь? — спросила я, присаживаясь на краешек футона. Брат с трудом приподнялся на локтях.

— Не очень. Болит голова и тело похоже на переваренную макаронину, — пожаловался Кристиан, — что со мной произошло?

— А ты не помнишь? — удивилась я.

Кристиан покачал головой.

— Нет. Император хотел показать мне восточную часть сада, я пошёл вперёд по дорожке, потом увидел красивую бабочку, а затем… всё, — сказал он.

— Ясно, — протянула я.

Странно всё это. Кристиан чувствовал себя хорошо, но внезапно потерял сознание из-за неизвестной болезни. Уж не замешаны ли в этом враги императора? Но лазутчика вроде бы поймали, да и зачем кому-то нападать на моего брата? От подозрений мне сделалось дурно.

— Целитель назначил тебе лекарство, ты должен его выпить, чтобы поправиться, — сказала я и протянула Кристиану чашку.

Он взял её в руки и скривился.

— Фу! Болотная жижа. Не буду я это пить! — запротестовал он.

— Ещё как будешь! — Я постаралась изобразить строгую старшую сестру, но Кристиан продолжал капризничать. Тогда я решила пойти на хитрость. — Если не будешь принимать лекарство, я всё расскажу Его Величеству, и он больше не будет гулять с тобой в саду.

Моя угроза подействовала. Кристиан зажмурился и с полным страдания лицом залпом выпил снадобье.

— Гадость какая! — заныл он, возвращая мне чашку.

— Понимаю, — посочувствовала я, — будь моя воля, я бы делала лекарства из сладостей, но пока тебе придётся принимать то, что назначил целитель.

— Угу, — отозвался Кристиан и снова лёг на подушку.

Время было уже позднее, и я тоже стала готовиться ко сну. Меня не покидало беспокойство из-за болезни брата. Мог ли кто-то желать ему зла? Пусть не все были довольны моим присутствием рядом с императором, к Кристиану вроде бы относились хорошо. Да и как могло быть иначе? Он ведь всего лишь ребёнок.

Постепенно я смогла убедить себя, что в болезни Кристиана нет ничего зловещего, это было просто несчастливое стечение обстоятельств.

Как только я немного успокоилась, мой мысленный взор обратился к Цзиньлуну.

«Кроме тебя у меня никого нет» — кажется, так он сказал?

Цзиньлун понял, что я его приревновала и просто решил меня успокоить? Или его слова были признанием?