Пленница жестокого дракона (СИ)

Подтверждая мое впечатление, Даррак легко соскакивает со своего трона и придерживает дракона с плетью за локоть, не позволяя ему слишком уж разойтись. Тот склоняет голову и отступает. Но продолжает скалить зубы и пялиться на ряд… на ряды…

На тех, кто стоит перед ним.

Ему явно нравится то, что он видит, потому что он поправляет свои кожаные штаны между ног.

А Даррак идет медленно вдоль рядов задних частей тела женщин. Придирчиво рассматривает, словно кобыл на рынке. Цокает языком. Кого-то даже похлопывает. Я не вижу кого — лицо этой женщины накрыто длинной юбкой. Мне становится еще жарче.

Он останавливается возле Ирмы. Он девушка красивая, и зад у нее действительно пухлый, круглый, так что можно даже поставить рюмку и она не упадет. Вот и дракон… оценил.

Потому что он стоит и его ладонь поглаживает Ирму по задней части. Я вижу ее лицо — пунцовое, словно она вот-вот взорвется. Губы закушены, глаза заплаканы.

А он все стоит. Я не вижу, что он делает, зато вижу выражение шока, которым сменяется гримаска у Ирмы на лице. Она становится еще краснее, хотя дальше невозможно и вдруг громко охает.

Все мужчины в зале разом грохают хохотом, будто это какая-то шутка.

Ирма пытается вырваться и куда-то рвануться, но Даррак удерживает ее без труда, взяв за бедра.

— Эта, — говорит он.

Двое из драконов отводят Ирму в сторону, разрешая опустить юбку. Она ошеломлена и лицо ее меняет выражения раз в секунду. Ее уводят к дальней стене.

Дальше Даррак идет быстрее. Иногда он с размаху шлепает кого-то по заду, так что звон разносится по всему залу. Иногда гладит медленно и даже как-то нежно. Некоторых девушек велит отвести к Ирме. И снова идет.

Возле одной из наших самых разбитных кухарок, уже на грани того возраста, который он взял за максимум, он останавливается и начинает смеяться в голос. Потом жестом подзывает своего черно-седого друга с плетью и громко говорит, указывая на женщину:

— Ты глянь, Гром, одна из этих сучек потекла! Аж блестит вся, так хочется ей, чтобы в ее пухлые булки кто-нибудь сунул что-нибудь горячее. Бери ее себе!

— С твоего позволения, Дарр, я воздержусь, — отвечает тот, хотя я явно видела, что он с похотью смотрел на этот унизительный экзамен.

— Я сказал — бери! — Рявкает Даррак. — Это моя милость.

— В этом случае, конечно, возьму.

Я прикрываю ладонью рот, когда Гром уводит с собой кухарку. Она еле передвигает ноги, и он толкает ее в спину, чтобы быстрее шла.

Не знаю, куда он ее ведет, но я ей не завидую.

Оставшихся девушек Даррак минует со скучающим видом.

— Эту, — бросает он взгляд на последнюю. Это совсем юная дочь одной из укрывшихся в замке леди. Она совсем недавно стала совершеннолетней, и у меня сжимается сердце, когда я думаю, какая участь ее ждет.

Ее тоже отводят к стене.

— Остальные — свободны на сегодня, — командует Даррак. — Мой гарем ужинает со мной.

И остальные мужчины, не высказывая желания тоже обзавестись гаремом, начинают устраиваться за накрытыми столами. Самый роскошный стол накрыт рядом с троном, у него много мест и туда черный дракон усаживает шестерых отобранных им женщин.

Последнюю, юную, он манит к себе и похлопывает по своему колену. А когда она робко присаживается к нему, одним движением рвет платье у нее на груди, открывая маленькую грудь.

— Так мне нравится больше, — оскаблясь, говорит он.

Попытка побега

Ужин длится бесконечно. Я замерзшая сижу под потолком, цепляясь за балки окаменевшими пальцами и слушаю, как урчит мой живот, завязываясь узлом от восхитительных запахов еды, доносящихся снизу. Там пируют драконы. Исходящее паром мясо поливают кровавыми соусами, расчленяют белоснежную рыбу, вгрызаются в сочные фрукты и овощи и подбирают подливу мягким ноздреватым хлебом. Я только сглатываю, глядя на это.

А потом отворачиваюсь, потому что помимо торжества желудка, там происходит другое торжество плоти. Те девушки, которых отобрал Даррак, сидят за его столом и спокойно едят. Кроме той, что у него на коленях. Она испуганно сжимается каждый раз, когда он шевелится и норовит прикрыться, но он с рыком убирает ее руки, заставляя сидеть с обнаженной грудью. Его огромная темная ладонь сжимает ее бедро, когда другой рукой он обгрызает зажаренные ребра или откусывает какой-нибудь сочный фрукт. Больше он с ней ничего не делает.

В отличие от его друзей.

Другие драконы больше времени уделяли не еде, а оставшимся в зале девушкам. Некоторые из них ушли, когда Даррак отпустил, но других слишком привлек горячий ужин. Мы так давно не видели хорошего мяса, вкусного хлеба, свежих овощей, что я их понимаю. Они многим рискуют, оставаясь тут, но удержаться нет никакой возможности. Не уверена, что я сама ушла бы, если бы могла дотянуться до виноградной кисти, пылающей фиолетовым и розовым, что манила меня на краю стола Даррака даже больше, чем мясо.