Пляс Нигде. Головастик и святые

Градообразующим предприятием нашего района является мужская колония строгого режима, где производят колючую проволоку “Егоза” из армированной оцинкованной ленты высокого качества. В больших количествах производят, потому что спросом пользуется. Вертухаи и садоводы всей страны по достоинству ставят лайки нашей колючке. Надёжная и недорогая, она эффективно впивается в тело человека на 3–5 сантиметров, как терновый венец или зубы волкодава. За это е любят миллионы потребителей от Москвы до самых до окраин.

Когда-то давно, при Сталине, здесь построили консервный завод для врагов народа и членов их семей, чтобы они с утра до ночи вкалывали на рыбозаготовке. Из воды враги выходили только поспать. Трудовая смена у них продолжалась 16 часов, и отдельные слабаки, кто не выдерживал классовой борьбы, топились прямо на рабочем месте. Но в основном изменники родины перевыполняли план, и мы все тогда были с рыбой. Карасиков с гречневой кашей закатывали в банки для рабочего класса. Коптили ершей. Стерлядку отправляли в Москву пароходами.

Жизнь была, как я теперь понимаю, светлая, но мы её не ценили. Такую страну просрали! И ведь чего добились? При Ельцине консервный завод законсервировали, когда совсем не осталось, что воровать, – прихватизировали всё до последнего гвоздя. Только стены стояли немым укором. Ленин про это хорошо сказал: коммунисты ебали нас долго, а демократы наебали одним махом.

Рыба, наверное, обрадовалась наступлению демократии, а люди – не очень. Какой им оставили выбор? Только – сидеть или охранять. Производить колючую проволоку или покупать её для самозащиты от разгула преступности.

Хотя и это неправда. Выбора у них не было. Жили, как масть пойдёт. Вон, у Лизкиной сестры второй муж охраняет первого. А могло быть наоборот. Запросто. Это самое противное в нашей жизни, что всё может быть, и нет спасения. Какая после этого у людей психика? Да никакой. Детей жалко. Они там, в Коровино, с первого класса играют в зеков – готовятся к взрослой жизни. Новичкам в ихней школе вообще приходится лихо – их сразу начинают прессовать, опускать, петушить, дрючить, сифачить, чморить, шкворить и тарабанить.

Я не в курсе, что с мальчиком сделали 1 сентября – Мафусаилов внук после того Дня знаний вообще перестал разговаривать, – но, вернувшись из школы в разодранных штанах и с выбитым зубом, он устроил дома настоящую телепортацию.

Тётка была свидетелем. Её любимый кавказец Шурик страшно завыл из будки. Стены задрожали. В кухне колотились об стены летающие тарелки, а в комнате книжный шкаф плевался книгами, словно установка “Град” залпами.

Сам пацан стоял в прихожей смирно, руки по швам – только кидал в разные стороны недобрые взгляды, и там, куда он глядел, случались новые разрушения. Его тётка, книжная гусеница из библиотеки, перепугалась сверхъестественного, как необразованная, и вызвала ментов в 14:01. Наряд подъехал к месту событий через час, рассчитывая, что мордобой уже закончился, и осталось только снять показания потерпевшей. Как же они вытаращились из-под фуражек, когда поняли, что перед ними никакая не бытовуха, а чистая мистика. Когда лыжная палка сама собой поднялась в воздух и полетела, словно копьё, пущенное невидимой рукой.

Вот это ментов сильнее всего поразило – наручники надевать не на кого. Они пытались снять это чудо мобильниками, но на записи получился чёрный экран. Шурик валялся на грядке с инфарктом, когда полицаи доложили своим паханам, что ситуация вышла из-под контроля правоохранительных органов.

Руководство РОВД съехалось на участок Лизкиной сестры в полном составе – они тоже люди и хотели посмотреть на летающую палку. Для чистоты эксперимента заглянули в подпол, но не обнаружили среди банок с огурцами шутников, которые бы раскачивали дом, изображая полтергейст. Тогда почесали репу и сели писать протокол. Это обычное дело в связи с необычным характером происшествия вызывало у них большие вопросы. Пишущие чувствовали себя дураками и портили бумагу, как двоечники. Казалось бы: летала палка – так и пиши. Но ведь нельзя написать в протоколе, что палка летала, не указав виновника или хотя бы причины. А их не было. И непонятно было, кого обвинять.

Наконец, они додумались своим коллективным разумом вызвать отца Александра из церкви Петра и Павла. Звякнули батюшке на мобилу: приезжай срочно! Поп явился не запылился, сам когда-то начинал участковым, – помог разобраться с протоколом. Иначе бы у них совсем поехала крыша. “Рационального объяснения данному явлению найти не удалось”, – написали они под диктовку попа и немного успокоились.

– А теперь, – сказало руководство РОВД бывшему коллеге, – бери кадило и ступай в дом накладывать анафему, или что у вас там положено делать в чрезвычайной ситуации.