Плисецкая. Стихия по имени Майя. Портрет на фоне эпохи

– Альберто Алонсо особый человек. Из него льется, но он ничего не помнит. Понаставил десять вариантов, у него прямо как рог изобилия. Не только со мной, но и с Майей. Сегодня репетирует одно, завтра приходит: «Сережа, я не помню, что это было». Я ему показываю, что было. Он говорит: давай вот это изменим. А потом опять не помнит, что изменили. В общем, Алонсо никогда не помнил, что ставил. До последнего момента, когда уже генеральная репетиция и нужно выходить. Я ему говорю: «Альберто, какой же вариант?» Он говорит: «Ну, покажи мне, какой ты помнишь». – Смеется. – Вот даже так было. И то же с Плисецкой. Но Майя очень хорошо отбирала. Когда он какие-то вещи ей ставил, а она не чувствовала: «Я это не почувствую, давай другое» – он тут же делал другое.

Наталия Касаткина называет это время творческих поисков «невероятно счастливым», потому что «мы понимали, что это удача, что грядет удача».

– Это было видно уже в процессе?

– С самого начала, когда ставили. Когда я видела, как он к этому подошел, какие у него… это же необыкновенно!

Работать с Плисецкой было легко всегда, признается Сергей Радченко:

– Для меня это было лучшее время. Очень умная женщина и очень остроумная – не дай бог ей попасться на язык. У нас с начала репетиции хохот стоял: она как начнет рассказывать истории из балетной жизни, насытит нас ими, а потом говорит: «Ну, пойдем работать!» А уже четверть репетиции пролетело. Но нам оставшегося времени хватало с лихвой: настрой был отличный. И никто не зажимался, не думал: вот, я что-то не так сделаю, а она что-то не то скажет. Это одна из ее гениальностей – умение работать с людьми. У нее партнеры всегда были хорошие, держали, как боги, так мало кто сейчас умеет держать. Но ведь это она их так приучила. И не тем, что она шикала, кричала, – она просто подсказывала: «Руку ниже дай, там поддержи». Я вообще-то демихарактерный танцовщик, и для меня в «Кармен-сюите» сложнее всего были дуэты с ней. Здесь балерина прежде всего, и волнительный момент заключается в том, чтобы она не качнулась, не упала. Но Майя была очень удобной партнершей. Даже если ее заваливаешь, она говорила: «Вали, вали дальше» – и начинала хохотать. Даже на сцене. Никогда не напрягала. Удивительное дело.