Плющ

Утро субботы. Как только я закончу эту запись, сразу направляюсь в говносраный «Зенит Хаус». При мне мой «специальный чемодан» со всеми жертвенными ножами. Они, как пишут в книгах, «очень острые»! Я хорошо одет, — как обычный городской бизнесмен в выходные. У меня не должно возникнуть проблем с проникновением в этот дом воров и насмешников.

Интересно, получил ли Кентон мой «маленький подарок»?

Интересно, знает ли он, что там поделывает его подружка или лучше сказать, бывшая подружка. Жаль, что он умрет прежде, чем она сможет подарить ему свою «киску». Невинная кровь! Её невинная кровь будет первой, если только кто-то другой не опередит!

Сам я умру девственником и несказанно этому рад.

Я надеюсь, что сегодня к полудню окажусь в кабинете Кентона. Рядом с моими ножами лежат несколько упаковок вкусняшек и две содовые, так что и я смогу «продержаться» до понедельника.

Больше не было снов о «генерале» и его Джусе.

Это просто гора с плеч.

Сейчас все мои мысли только о тебе, Джон Кентон. Разрушитель моей мечты, похититель моей книги. Зачем ждать, пока Аббала сделает то, что я могу сделать сам?

ПРИДИ, ДЕМЕТРА!

ПРИДИ, ЗЕЛЕНЬ!

Конец пятой части

(2000)

Примечание автора:

После очередного выпуска этой истории — шестая её часть выйдет в следующем месяце — «Плющ» отправляется в спячку, так что я смогу продолжить работу над «Черным домом» (продолжение «Талисмана», написанное в сотрудничестве с Питером Страубом). Мне также нужно закончить работу над двумя новыми романами (первый, «Ловец снов», выйдет в следующем марте в «Скрибнере») и посмотреть, не смогу ли я снова вернуться к «Темной Башне». Да и мой агент настаивает, что мне нужно сделать передышку, чтобы иностранные переводы и публикации «Плюща» — всех его частей в Сети — смогли догнать американское издание. Но не отчаивайтесь. В последний раз, когда «Плющ» сворачивал свои листья, история оставалась в спячке целых девятнадцать лет. Если она смогла это пережить, я уверен, что она сможет пережить год или два, пока я работаю над другими проектами.

Шестая часть — самая логичная точка остановки. В традиционной печатной книге это был бы конец первого длинного раздела (который я, вероятно, назвал бы «Зенит разрастается»).

Вы обнаружите своего рода кульминацию, и хотя не на все ваши вопросы там будут ответы — по крайней мере, пока — судьбы нескольких персонажей окончательно определятся.

Как всегда зловеще безвозвратно.

В качестве благодарности тем читателям (где-то между 75 и 80 процентами), которые приехали на экскурсию и заплатили сполна, шестая часть «Плюща» будет доступна бесплатно. Наслаждайтесь… но не расслабляйтесь слишком уж сильно. Когда «Плющ» вернется, он снова будет на платной основе. А пока готовьтесь к шестой части. Я думаю, вы будете удивлены.

Возможно, даже шокированы.

С наилучшими пожеланиями (и счастливых праздников),

Стивен Кинг.

Часть шестая

Примечание редактора:

Рукопись от З. — наверняка самый интересный документ в коллекции материалов, из которых составлена эта история. Несмотря на удивительную связность, внимательный читатель, несомненно, обнаружит в ней почерк различных авторов; большинство или все из них уже встречались в различных записках, письмах и дневниках, представленных ранее. В дополнение к этому, обнаруженная рукопись (было бы вредно для разворачивающейся истории много говорить об обстоятельствах этой находки) содержит множество различных шрифтов и наверняка прошла не через одни редакторские руки. Около тридцати процентов текста напечатано на портативной машинке «Оливетти», которую можно безошибочно идентифицировать как машинку Джона Кентона по летающей «д» и характерной трещине, проходящей через заглавную «С». Еще тридцать процентов — несомненно, работа Риддли Уокера — набрано на печатной машинке «Ундервуд» 1948 года (офисная модель), которую обнаружили на письменном столе в его рабочем кабинете в Доббс-Ферри. Остальное — набор шрифтов от «Ай-Би-Эм Селектрик»[238], которыми пользуются в «Зенит Хаус». Десять процентов рукописи были напечатаны «Скриптом», который очень любила Сандра Джексон. Двадцать процентов рукописи набрано «Курьером», которым пользовались как Херб Портер, так и Роджер Уэйд. Оставшаяся часть напечатана «Готикой»[239], который легко обнаруживается во многих (хотя и не во всех) деловых письмах Билла Гелба, а так же его служебных записках.