Пловец Снов

Другой вопрос, отчего парня раньше не было слышно? Может, ноутбук и наушники, он находился как бы не здесь. А может, это гробовая тишина паники, в которой даже сердце перестаёт стучать, потому что напуганный человек внемлет каждому шороху. В сущности, дальнейшие действия были ясны, но как? За что? Сын Ларисы Исааковны не вписывался в общую канву литературного мщения…

Эти мысли заняли буквально миг, в течение которого Георгий успел отыскать свою дубинку. Она торчала из-под стола, пришлось нагибаться. Ему казалось важным во что бы то ни стало не позволить мальчишке увидеть мать такой, но когда он поднялся, ребёнок уже стоял в дверном проёме.

Угловатый тонкий подросток с большими глазами и чёрными вьющимися волосами. Лицо, покрытое едва заметными оспинками, мгновенно исказила гримаса ужаса. Он был очень красивым. Аристократическая рубка черт не из этого века, а может, и не из прошлого, не из позапрошлого… Юноша, словно сошедший с одного из фаюмских портретов, и сейчас Горенову предстояло нанести удар по этой погребальной энкаустике, ломать её, разбивать вдребезги, до неузнаваемости, до потери следов человеческого. Мальчик уже кричал и колотил кулаками в дверь изо всех сил, но Георгий не мог сдвинуться с места. Заметив это, подросток метнулся в комнату. Блеснула надежда. Вероятно, он хотел найти телефон, но именно в такие моменты подобная задача даётся особенно трудно. Горенов всё медлил…

Гармоничная округлость книги O была нарушена. Мститель заглянул в этот колодец, однако Истина и живительная влага уже покинули его. Теперь он – ничто, лишь дыра, бесконечная сухая тьма. Книга стала то ли D, будто её наотмашь припечатали топором или дубинкой, то ли Q, словно в неё заползла змея. А может, напротив, выползла, показывая подлинное содержимое недр.

«…И сестру её Лизавету…» – вертелось в голове. Та случайность сделала преступление Раскольникова объективным. Появление невинно убиенной женщины, да ещё и, вероятно, немного больной, блаженной, на сносях, уничтожало какие бы то ни было шансы на обсуждение справедливости поступка Родиона Романовича. Георгий пытался понять, имело ли это отношение к нему. Что значило произошедшее для его миссии? Насколько ядовито и опасно жало показавшегося аспида? Он старательно делал вид, будто подобные вопросы, действительно, стоя́т. Словно здесь есть о чём говорить, что не всё однозначно. На самом же деле, змея, безусловно, укусила его, причём давно.

Когда Горенов вошёл в вестибюль метро, то сразу немного успокоился. Редко ему становилось лучше среди людей. Значит, было совсем плохо. Спускаясь на эскалаторе, Георгий обратил внимание не необычно яркие светящиеся рекламные плакаты. Мультипликационные картинки – девочка, кошка, а под ними фрагмент диалога:

– Как тебя понимать?

– Понимать меня необязательно. Обязательно любить и кормить вовремя.

Не сразу, но вскоре он сообразил, это из «Алисы в Стране чудес». Книги, книги, кругом книги… Зачем в метро такие слова? Что они рекламируют? Жизнь Горенова?

В вагоне ему стало душно, хотя в столь поздний час он ехал в полном одиночестве. Как же невыносимо медленно! На следующей станции возле открывшейся двери оказалась неприятная девица. Такие ему совсем не нравились. Молодящаяся, полненькая, в тщательной камуфляжной раскраске, с нагловатым взглядом…

Обычно Георгий считал, что для каждой барышни нужно выбрать ракурс. Как-то в метро – не сегодня, в другой раз – из вагона перед ним вышла пышка-коротышка, на которую он старался даже не смотреть. Однако по воле толпы незнакомка шла впереди довольно долго. Горенов не думал о ней, как о женщине, но когда эскалатор поднял её фигуристые икры выше к его глазам, дыхание участилось, и сердце стало биться чаще. Впрочем, встреченной сегодня девице ракурс бы не помог…

Нагловатый взгляд сменился опасливым. На лице отразились озабоченность и тревога. Она внимательно посмотрела на мужчину, с которым ей, быть может, предстояло оставаться несколько минут взаперти, да ещё и во мраке тоннеля. Слово «хабалка» звякнуло в голове Георгия давно не виданной, бессмысленной копеечной монетой, но девица будто услышала звон, и выражение глаз моментально стало таким же наглым, как до открытия дверей. Смерив самца полностью, она решительно внесла себя в вагон, поцокивая ботфортами. Отважно… Но обидно. Ведь он убийца, между прочим. Честно! А в этих сапогах, милочка, в тоннеле шансов нет вообще никаких! Пикнуть не успеете! Может, Вику попросить надеть ботфорты? У неё же наверняка имеются. Опыт подсказывал, что подобная чудовищная обувь есть в шкафу почти каждой женщины, будто с её помощью они утоляют тоску по мушкетёрам или принцам на белых скакунах.