По южным странам

Далеко позади Атлантический океан… Бразилия… Уругвай… Аргентина… Сдав груз в Роттердаме, «Грибоедов» пришел в Росток. Предстояла трех-, а то и четырехдневная стоянка. Некий предприимчивый шофер предложил свезти нас в Берлин за валюту, по пять долларов с человека. Все, конечно, согласились. Даже Владимир Семенович поехал с нами. В кои-то веки капитану удается путешествовать на суше! По дороге выяснилось, что шофер не знает Берлина, а те из нашей группы, кто бывал в довоенной немецкой столице, слабо помнят, где и что. И вот я взялся быть гидом. Сел рядом с шофером и без плана, по памяти, привел машину и к рейхстагу, и к гитлеровской канцелярии, и к Большому кайзеровскому дворцу. Побывали на Унтер-ден-Линден, у Бранденбургских ворот, возле Колонны побед и специально для астрономов в Трептовской обсерватории, и уж, конечно, для ботаников в Далемском саду. Я уже бывал в нем, и события военных лет еще не стерлись в памяти…

Весна 1941 года. Я недавно возвратился из Афганистана и сразу приступил к обработке записей, дневников. Дел было много. Разобрал и передал в ВИР более сотни образцов семян зерновых злаков и бобовых культур для посева и испытания. Закончил начатую еще в Кабуле вместе с товарищем по афганскому путешествию А. К- Маркиным статью о географических изменениях в хлопководстве этой страны за период после экспедиции Н. И. Вавилова. Эту статью я сдал в «Известия Всесоюзного географического общества». Однако она вышла из печати лишь спустя четыре года.

20 июня 1941 года была подписана на выпуск в свет моя работа о растительности Каракумов. Готовые матрицы трудов Ботанического института АН СССР (серия III. Геоботаника, выпуск 5), где была помещена эта статья, через несколько дней погибли в разбомбленной немцами типографии. Этот выпуск был набран вторично уже после войны и вышел только через семь лет.

2 июля я записался в Добровольное ополчение. Многие научные работники, не подлежавшие призыву, пошли защищать свой город. 14 июля наша часть выступила на фронт. Я служил в артиллерийском дивизионе кавалерийского полка. Мы понесли большие потери. После переформирования попал на Ленинградский фронт. Зимой 1942 года был контужен, лежал в госпитале. В марте следующего года меня, как и многих других специалистов, отозвали из армии. И теперь пригодилась наука — геоботаника. Под руководством группы видных ученых и крупных военных мы составляли специальные карты для штабов армий разных фронтов. В апреле 1945 года — снова в действующей армии, при штабе Первого Белорусского фронта.

…Заснеженный скелет Варшавы — города, где я родился. Познань. На стенах еще не сорваны приказы Гитлера: «Я повелеваю…». Лангсдорф. Три дня назад сюда ходили троллейбусы из Берлина… Кюстрин. Дым пожаров смешивается с ржавой пылью свежих развалин… И вот Берлин… Еще не настал день решительного штурма, а изрядная часть города уже в наших руках, и штаб фронта размещается в Карлхорсте. Науэн… Десять лет назад, в Каракумах, наши астрономы и геофизики проверяли свои хронометры по сигналам времени этой радиостанции. Теперь она молчит…

Вместе с профессором А. П. Ильинским (он в чине подполковника) и отрядом стрелков пробираемся на додже по заваленным кирпичом берлинским улицам. В руках у меня план города. Стремимся добраться до Далема, до Ботанического сада. На воротах, на подъездах уцелевших зданий повсюду разнообразные доски с лаконичной надписью: «Хозяйство капитана…» «Хозяйство майора…» Наконец достигли цели. Вкатываем в раскрытые ворота. На одной из аллей обнаруживаем приступившую к установке орудий нашу зенитную батарею. Срублено несколько деревьев, мешающих обстрелу зенитки, уже размещенной в только что вырытом по уставу окопе. Солдаты начали рыть следующий окоп. Находим командира и на основании приказа командующего фронтом, запрещающего располагать огневые позиции на территории научных учреждений, предлагаем немедленно убрать батарею с территории Ботанического сада.

…Оранжереи без стекол. Четырехэтажное здание далемского Гербария лежит в руинах. Рухнули и сгорели все этажи, уцелела только часть цокольного. Далем разбомбила английская авиация на другой день после того, как гитлеровцы сбросили бомбы на Ботанический сад в Кью (в окрестностях Лондона). Словом, обменялись визитными карточками.