По южным странам

На полпути к Хаме дорога поднимается на самую высокую террасу Оронта, сложенную мощной толщей прочно спаянных конгломератов. В этом месте Оронт резко поворачивает на восток и в узком каньоне течет между двумя останцевыми массивами известняков. Дорога круто сбегает на дно ущелья и проходит по месту, сложенному из не скрепленных между собой камней. В древности воды направлялись на мельницу, добротные стены которой стоят и поныне. Теперь мост оказался почти на сухом месте, так как неподалеку возводится гидроэлектростанция, река взята в трубу и, пройдя турбины, впадает в русло уже ниже моста. Строительство ведут болгарские инженеры. Возведение электростанции дает широкие возможности для орошения новых земель. Пока же вдоль реки орошена лишь узкая полоса, выше которой идут богарные посевы и пастбища на каменистых вершинах холмов. Дальше Оронт делает плавный изгиб и постепенно забирает на северо-запад. Снова мы с ним встречаемся уже в Хаме.

Город возникает неожиданно. Дорога подбегает к краю террасы, и вы видите огромную чашу плоских крыш, несколько куполов мечетей и остроконечных минаретов. Вскоре машина ныряет в сутолоку короткой улицы и останавливается у ворот гостиницы.

Неподалеку от гостиницы базар, автобусная станция, десятки харчевен, чайных. Не своим голосом кричат торговцы снедью и мелочным товаром, стараясь привлечь к себе внимание. Ишаки и верблюды упорно не уступают дорогу лимузинам и грузовикам, несмотря на истошные крики проводников, а шоферы подают непрерывные гудки. Завернув за угол, машины поднимаются в гору на первой скорости, натужно рыча. В гомон и рев вклинивается буханье кувалды и звяканье металла. Это сооружается гигантская железобетонная труба для сточных вод.

Хама разместилась в расширении долины Оронта по обрывам высокой террасы, прислоненной к мощным толщам мергелей и известняков коренного берега. В старинной части города к подземному помещению пристроено немало кузнечных, чеканных, шорных и прочих мастерских. Стены из природного конгломерата или известняка покрыты вековой копотью.

Хама — один из древнейших городов Сирии. И хотя в нем проведена реконструкция (расширены некоторые улицы, устроено современное освещение, сооружены фундаментальные здания), она не нарушает колорита глубокой старины. Эта старина заметна и во внешнем облике жителей. Мало кто носит европейский костюм. Подавляющее большинство мужчин одето в белые галабие с широкими рукавами. Подобно античным хитонам они скрывают фигуру до пят. Юноши коротко острижены и ходят. без головных уборов, мужчины постарше — в чалмах или бедуинских куфие, женщины — в темных одеждах, лица у них закрыты.

В центре города, пересекая главную улицу, высоко над крышами проходит акведук на солидных каменных опорах. Местами сквозь каменный желоб просачивается влага. Там прилепилась трава, вырос куст инжира, цепляется за камни лоза. Воду в акведук подает наур — гигантское деревянное колесо (диаметр двадцать два метра) без единого железного гвоздя. Огромные спицы идут не по радиусам, а под особым углом, напоминая расположение спиц в велосипедном колесе. По ободу укреплены лопатки, благодаря которым колесо вращается текущей водой. Колесо слегка погружено в воду, она заполняет деревянные ящики и выливается через особое отверстие, когда ящики окажутся на верхней точке при вращении наура. Толстенная деревянная ось покоится на деревянных же подшипниках. Один из них укреплен на особом фундаменте, а другой вмонтирован в первом устое акведука.

Неподалеку, на другом берегу Оронта, сооружен второй наур, еще более интересный. Он двойной. Два колеса различного диаметра подают воду в двухъярусный акведук. Достигнув высокого берега, вода попадает в оросительные каналы и уходит на поля.

Непрерывно движущееся, почерневшее от времени колесо окутано мириадами искрящихся брызг и дробящихся водяных струй. Падая с разной высоты, они создают своеобразную симфонию вечного движения. Римляне были поражены простотой этих сооружений, так мудро использующих силу течения реки. Древние науры в неприкосновенности дожили до наших дней.

В Хамийском оазисе более восьмидесяти науров. В среднем один наур поднимает столько воды, что ею можно оросить двадцать пять гектаров садов. Наиболее крупные науры орошают до семидесяти пяти гектаров. Общий дебит науров около трех с половиной кубических метров в секунду, что равно по мощности большому каналу. Недаром историки писали, что науры превратили долину Оронта в «полосу свежести и зелени»…

Об этом же рассказывал Василий Барский, после того как побывал в Хаме: «…река Орондий сквозе град течет и вси сади и вертогради напаяет, на ней же сут устроении млини и мости изрядно, такожде и кола художества, иже обращающеся черплют от реки воду и изливают на стени высоко, отонюду же на многи части разделяющеся, течет в все стогни градски, и безтрудно вси почерпають».