Читаем По ком звонит колокол (For Whom The Bell Tolls) полностью

I saw the two men in the guard room and they spoke to me" (this was a lie).Я увидел этих людей в караульном помещении, и они обратились ко мне (это была ложь).
"I hope all men always will speak to me" (this was the truth although it was the corpora! who had spoken).Я надеюсь, что ко мне всегда будут обращаться (это была правда, хотя обратился к нему все-таки капрал).
But Karkov had this belief in the good which could come from his own accessibility and the humanizing possibility of benevolent intervention. It was the one thing he was never cynical about.Карков верил, что его доступность приносит добро, и верил в силу доброжелательного вмешательства.
"You know when I am in the U.S.S.R. people write to me in _Pravda_ when there is an injustice in a town in Azerbaijan.- Знаете, в СССР мне пишут на адрес "Правды" даже из какого-нибудь азербайджанского городка, если там совершаются несправедливости.
Did you know that?Вам это известно?
They say 'Karkov will help us."Люди говорят: Карков нам поможет.
Andre Marty looked at him with no expression on his face except anger and dislike.Андре Марти смотрел на Каркова, и его лицо выражало только злобу и неприязнь.
There was nothing in his mind now but that Karkov had done something against him.Он думал об одном: Карков сделал что-то нехорошее по отношению к нему.
All right, Karkov, power and all, could watch out.Прекрасно, Карков, хоть вы и влиятельный человек, но берегитесь.
"This is something else," Karkov went on, "but it is the same principle.- Тут дело обстоит несколько по-иному, -продолжал Карков, - но в принципе это одно и то же.
I am going to find Out just how untouchable you are, Comrade Marty. I would like to know if it could not be possible to change the name of that tractor factory."Я еще выясню, насколько ваша особа неприкосновенна, товарищ Марти.
Andre Marty looked away from him and back to the map.Андре Марти отвернулся от него и уставился на карту.
"What did young Jordan say?" Karkov asked him.- Что пишет Джордан? - спросил Карков.
"I did not read it," Andre Marty said. "_Et maintenant fiche moi la paix_, Comrade Karkov."- Я не читал, - сказал Андре Марти. - Et maintenant fiche-moi la paix , товарищ Карков!
"Good," said Karkov.- Хорошо, - сказал Карков.
"I leave you to your military labors."- Продолжайте ваши военные занятия.
He stepped out of the room and walked to the guard room.Он вышел из комнаты и пошел к караульному помещению.
Andres and Gomez were already gone and he stood there a moment looking up the road and at the mountain tops beyond that showed now in the first gray of daylight.Андреса и Г омеса там уже не было, и он постоял минуту в пустой караульной, глядя на дорогу и на дальние вершины гор, уже видневшиеся отсюда в серой мгле рассвета.
We must get on up there, he thought.Нужно подняться туда, думал он.
It will be soon, now.Ждать осталось недолго.
Andres and Gomez were on the motorcycle on the road again and it was getting light.Андрес и Гомес опять ехали по дороге на мотоцикле, но теперь уже светало.
Перейти на страницу:

Все книги серии Хемингуэй, Эрнест. Романы

Прощай, оружие!
Прощай, оружие!

После окончания учебы в 1917 г. Хемингуэй хотел вступить в армию, чтобы участвовать в первой мировой войне, однако из-за травмы глаза призван не был и вместо этого в 1917–1918 гг. работал корреспондентом в канзасской газете «Star». Шесть месяцев спустя он уезжает добровольцем в воюющую Европу и становится шофером американского отряда Красного Креста на итало-австрийском фронте, где в июле 1918 г. получает серьезное ранение в ногу, несмотря на которое сумел доставить раненого итальянского солдата в безопасное место. За воинскую доблесть Х. дважды награждался итальянскими орденами. Находясь на излечении в госпитале, Х. влюбляется в американскую сестру милосердия; через десять лет эта любовная история, а также военный опыт легли в основу его романа «Прощай, оружие» («A Farewell to Arms», 1929).Одна из самых удачных работ Хемингуэя, роман «Прощай, оружие!» – история любви на уровне отдельно взятых судеб, но также и повествование о поиске смысла и уверенности в мире.

Эрнест Миллер Хемингуэй

Языкознание, иностранные языки

Похожие книги

Антология ивритской литературы. Еврейская литература XIX-XX веков в русских переводах
Антология ивритской литературы. Еврейская литература XIX-XX веков в русских переводах

Представленная книга является хрестоматией к курсу «История новой ивритской литературы» для русскоязычных студентов. Она содержит переводы произведений, написанных на иврите, которые, как правило, следуют в соответствии с хронологией их выхода в свет. Небольшая часть произведений печатается также на языке подлинника, чтобы дать возможность тем, кто изучает иврит, почувствовать их первоначальное обаяние. Это позволяет использовать книгу и в рамках преподавания иврита продвинутым учащимся.Художественные произведения и статьи сопровождаются пояснениями слов и понятий, которые могут оказаться неизвестными русскоязычному читателю. В конце книги особо объясняются исторические реалии еврейской жизни и культуры, упоминаемые в произведениях более одного раза. Там же помещены именной указатель и библиография русских переводов ивритской художественной литературы.

Авраам Шлионский , Амир Гильбоа , Михаил Наумович Лазарев , Ури Цви Гринберг , Шмуэль-Йосеф Агнон

Языкознание, иностранные языки
История славянских терминов родства и некоторых древнейших терминов общественного строя
История славянских терминов родства и некоторых древнейших терминов общественного строя

Многие исторические построения о матриархате и патриархате, о семейном обустройстве родоплеменного периода в Европе нуждались в филологической (этимологической) проработке на достоверность. Это практически впервые делает О. Н. Трубачев в предлагаемой книге. Группа славянских терминов кровного и свойственного (по браку) родства помогает раскрыть социальные тайны того далекого времени. Их сравнительно-историческое исследование ведется на базе других языков индоевропейской семьи.Книга предназначена для историков, филологов, исследующих славянские древности, а также для аспирантов и студентов, изучающих тематические группы слов в курсе исторической лексикологии и истории литературных языков.~ ~ ~ ~ ~Для отображения некоторых символов данного текста (типа ятей и юсов, а также букв славянских и балтийских алфавитов) рекомендуется использовать unicode-шрифты: Arial, Times New Roman, Tahoma (но не Verdana), Consolas.

Олег Николаевич Трубачев

История / Языкознание, иностранные языки / Языкознание / Образование и наука