По Монголии

За спинами лам покачиваются зеленые молитвенные барабаны, свисающие с потолка. Ламы мерно ударяют по барабанам длинными железными стержнями с шариками на концах, раздается нестройный разнотонный рокот, постепенно усиливающийся. Одни ламы берутся за колокольчики, другие — дуют в раковины, бьют в литавры и гонги.

В стороне от столов, за колоннами, по две с каждой стороны кумирни установлены бурэ — позолоченные металлические трубы до четырех метров длиной. Четверо лам иногда изо всех сил дуют в трубы и тогда раздается оглушительный, ни на что не похожий рев.

Все эти звуки сливаются в какофонию, которую с трудом воспринимает человеческое ухо. Но вот начинает пробиваться какой-то ритм, а потом и мелодия, суровая и дикая.

Постепенно звуки оркестра стихают. Ламы, мерно покачиваясь, шепчут молитвы. Потом снова раздается крик унзада, и все начинается сначала.

Во время хурала распорядитель — чоремба — внимательно следит за порядком. Заметив громко разговаривающего прихожанина, он без всякого стеснения выставляет его за дверь.

Прихожане ведут себя по-разному. Самые благочестивые проходят вдоль стен кумирни, останавливаются то у одного, то у другого божества и кладут около него какое-нибудь подношение. Время от времени они воздевают руки вверх, а затем опускают их на уровень груди, причем эти жесты не согласуются с ходом службы, может быть, потому, что молитвы — их читают на древнетибетском языке — не понятны большинству верующих.

Около кумирни всегда толпится народ. Прихожане свободно входят и выходят, не боясь нарушить порядок. В толпе есть и молодые люди, они на все смотрят с явной иронией, видимо, пришли с престарелыми родственниками или просто из любопытства. В будни народу в Гандане немного, и в основном это пожилые люди.

Сейчас ламаистская церковь относится лояльно к народной власти и поддерживает политику правительства МНР.

Настоятель монастыря Гандан Текчинлинг Гомбожав — член Монгольского Комитета защиты мира и Комитета солидарности стран Азии и Африки. Ламы являются полноправными гражданами МНР и наравне со всеми участвуют в выборах в народные хуралы.

Расцвет древней культуры

Монгольское искусство имеет тысячелетнюю историю. Эпос монголов зародился в древние времена, тогда же создавались легенды и сказания, обрядовые пляски и песни. Искусные мастера издавна украшали предметы обихода орнаментом.

На протяжении веков народ создал великое множество песен, своеобразную и самобытную музыку. Она выражает мир мыслей и чаяний народа, его отношение к природе и к жизни. В музыкальном искусстве Монголии сложились устойчивые национальные традиции.

В основе монгольской народной музыки лежит пентатоника, т. е. пять звуков разной высоты в пределах октавы. Полутона отсутствуют. Резкие контрасты, которыми так богата природа Монголии, яркая и суровая красота страны не могли не оказать влияния на эстетические вкусы монголов.

Монгольский народ очень музыкален и любит петь Песни, как правило, одноголосные и исполняются в унисон, хотя при совместном пении добавляются различные орнаментальные украшения в виде припевов.

Древнейшая форма монгольской музыки урт-дуу — протяжная или, как ее иначе называют, степная песня. Для нее характерны эмоциональность, драматизм, широкая напевность в сочетании со звуковыми контрастами. Образы, создаваемые в песне, всегда жизненно-конкретны, предметны. Все это придает протяжной песне своеобразную неповторимую прелесть.

Богино-дуу — короткая песня — отличается четким ритмом и поэтичностью.

В этих песнях, тесно связанных с жизнью простого народа, лирическая взволнованность и эмоциональная глубина сочетаются с выразительной и удивительно простой для исполнения мелодией.

Есть в Монголии речушка Эвэнгол, которая стремительно сбегает с гор. С неумолчным шумом вьется она между скал и камней. Окрестные жители, как гласит предание, научились искусно подражать шуму Эвэнгол. Хомон, или «жужжание горлом» распространилось впоследствии по всей стране. Это ни с чем не сравнимое искусство не может не вызывать восхищения. В воздухе, то усиливаясь, то замирая, возникает низкое гудение, напоминающее жужжание шмеля. И вдруг на этом фоне начинает звучать словно бы пастушеская свирель, вызывающая в воображении картины беспредельной напоенной солнцем степи, далеких белых юрт и речки, бегущей среди холмов. Исполнитель, который находится перед вами, ничем не показывает, что именно он издает эти удивительные звуки. Рот его почти закрыт, ни один мускул не дрогнет на чуть улыбающемся лице.

Песни исполняются в сопровождении народных инструментов: моринхура, хучира, шанзы, ёчина, лимбы… Моринхур — смычковый инструмент, относящийся к семейству скрипок. На старинных рисунках он изображен в виде черпака для кумыса с натянутыми на нем струнами. Позднее на грифе моринхура появилась голова коня, которой его согласно легенде украсил юноша, скорбевший о своем любимце: коня отравила злая завистница, чтобы помешать юноше встречаться с возлюбленной.